Журнал Goldmine   10.10.1997г.   

 

Пригоршня Элиса

 

Недавно выступая в телешоу Tonight Show как всегда грязно выглядевший Элис Купер, исполнил недооцененную версию гимна страху I’m Eighteen, а потом, он уселся рядос с Джеем Лено. Широко улыбаясь публика на ток шоу насмехалась над этим представлением, словно это были крутые 18 лет. «Хорошо», ответил Купер, «если вы говорите, что мне 49 лет, и мне это нравится, тогда совсем другое дело».

Да, 4 февраля следующего года Королю Шок Рока стукнет 50, и как несколько лет тому назад отметила писательница/группиз Памела дес Баррес, вряд ли Купер отличается от себя самого на заре 70-х. По крайней мере, его неизменная энергия заставила заткнуться всех скептиков, которые когда-то утверждали, что его представление не более чем мимолетная прихоть.

Сын баптистского священника, Купер (настоящее имя – Винсент Фурньер) в детстве ходил в Фениксе в начальную школу Cortez High. Примерно в 16 лет он сформировал свою первую группу, сначала коллектив назывался «Уховертки», потом «Пауки», а затем the Nazz (не путать с первой группой Тода Лангрена). К 1968 году состав The Nazz стал квинтетом, тогда в группе играли Фурньер (вокалы), Глен Бакстон (лидер гитара), Майкл Брюс (ритм гитара), Деннис Данэвей (бас) и Нил Смит (барабаны). После последней смены названия (благодаря сессий с доской для спиритических сеансов) новокрещенная группа Aice Cooper отправилась в Лос Анжелес, где команда в конечном итоге подписала контракт с лейблом Френка Заппы Straight Records.

Хотя первые два альбома группы – Pretties For You и Easy Action – отражали их странный сценический имидж, сегодня обе эти пластинки звучат как работы подмастерий. Однако, так продолжалось до тех пор, пока группа не нашла свой музыкальный голос. Под руководством продюсера Боба Эзрина, команда выпустила первые несколько дисков для фирмы грамзаписи Warner Brothers, которые обратили свое внимание на мрачные темы и сексуальную двойственность, в форме жесткого рок-н-ролла.

Всеми четырьмя альбомами – Love It To Death, Killer, School’s Out и Billion Dollar Babies – Элис Купер правил как хит парадами, так и радио эфиром. Их популярность подогревало скандальное сценическое шоу группы. На котором в разное время можно было увидеть такие прелести как обезглавливание, изувеченные куклы, повешенье, и питонов боа. В конечном итоге группа превратилась в героев подрастающего поколения, одновременно зарабатывая себе всеобщее родительское презрение.

В 1975 году, отношения между Купером (Фурньер позаимствовал название группы для себя самого) и его фирмой грамзаписи начали портится, и вскоре после этого Элис решил сменить лейблы, и заняться сольной карьерой. С тех пор в карьере Купера были свои взлеты и свои падения. Среди его более 20-ти альбомов есть и превосходные, (Welcome To My nightmare, Trash) и ужасные, (Lace & Whiskey, Special Forces), но в последние годы, его музыка была на подъеме. Альбом The Last Temptation (который вышел в 1994) ознаменовал собой двоякое возвращение, и хотя продавался он не так чтобы уж очень, эта пластинка была с воодушевлением принята критиками.

Преемник The Last Temptation, озаглавленный A Fistful Of Alice, представляет нам Купера в наилучшей своей форме, со времен его рассвета в 70-х. Записанный в живую в Cabo San Lucas, Мексика, на этом альбоме представлены жесткие трактовки его многих классических хитов. Среди заметных вещей вы найдете School’s Out, Elected и I’m Eighteen, все песни демонстрирующие удивительную, разгоняющую адреналин энергию. Также здесь можно найти и пригоршню баллад, среди которых Desperado и Only Women bleed, и один новый, студийный трек. В то время как текущее осеннее турне поддерживает альбом, Купер нашел несколько минут для того, чтобы поговорить с Goldmine о своей выдающейся карьере.

 

Как тебе удалось сделать такую великолепную подборку песен на новом альбоме?

 

Это не простая задача. У меня так много песен, которые мне хочется играть в живую, но потом приходится считаться с тем, что публика хочет услышать. Нам захотелось представить им некоторые позабытые песни, но, действительно, приходится балансировать концерт, и надеется на то, что ты исполняешь востребованные вещи. И просто нельзя промахнуться с Eighteen и School’s Out, ты понимаешь, что эти песни всегда будут в твоей концертной программе. Но нам также захотелось сыграть такие вещи как Teenage Lament и Desperado, такие неожиданные для аудитории песни.

 

Это правда, что песня Desperado была написана о Джими Морриосоне?

 

Да. Мы часто вместе проводили время. Бывало, что я выпивал с ним.

 

Он оказал на тебя сильное влияние?

 

Он был крайне уникальным персонажем. Вот уж не знаю, чему же я научился у него, разве только тому, что лучше быть живой рок звездой, чем мертвой. Конечно же, он был очень клевым парнем. Мне он очень нравился, и не смотря на то, что он был очень забавным, таким очень поэтичным, но вместе с тем крайне само разрушительным. Он намеренно губил себя.

 

Давай немного поговорим о том, как ты пишешь песни. Вероятно, так никто не рассматривает твою лирику, но эта лирика действительно очень похожа на лирику Чака Берри.

 

Ты знаешь, он был моим любимым автором, моим любимым лириком. Когда я впервые услышал такие песни как Nadine или Maybelline, это были песни со своими историями. По мере развития сюжета в лирике, слушателю рисовалась картина происходящего. «Он приглашал девчонку, он не смог бы снять свой спасательный пояс», и подобная лирика. Мне всегда хотелось сочинять трех минутные, забавные истории. И не просто забавные, но и драматические или еще какие-нибудь, но очень трудно написать хорошую историю и рассказать ее за 3-х минутную песню.

 

Как Френк Заппа, так и Боб Эзрин сыграли важную роль в становлении вашей оригинальной группы. Мне кажется, что каждый из них тянул группу в своем направлении. Возможно то, что привлекло Заппу взял на свое вооружение и привел в надлежащий порядок Эзрин.

 

Конечно, Заппу привлекал в нас некий дадаиский подход, такая познавательная позиция. Он никогда не пытался ничего менять. Если бы мы попросили бы Заппу написать для нас несколько аранжировок, он бы нам ответил, «Нет, нет, я просто хочу записать вас по своему». Он сделал нам большой комплимент, сказав, что мы так сильно отличаемся от всех остальных, что он просто не знает, как же он может помочь нам с нашими песнями. Тогда, да и сейчас я очень сильно восхищаюсь Френком Заппой. Но вместе с тем, у боба Эзрина имелась своя точка зрения по этому вопросу. Он говорил мне, «Ты знаешь, всем нравятся твои ребята, даже те кто ненавидит вас, любят вас, но все дело в том, что музыка здесь совсем не при чем». Он говорил о том, что когда вы слышите песню The Doors или песню Rolling Stones, или тему The Who, то мгновенно узнаете эти группы. Но вот если вы слышите песню группы Alice Cooper, очень не просто что-то выделить в этой песне. Эта песня была лишена сигнатуры. По большому чету, Боб Эзрин был нашим Джорджем Мартином. Он просто научил нас заново сочинять песни. Когда вышла пластинка Love it To Death, и она кардинальным образом отличалась от всего остального, конечно, нас начали узнавать.

 

Похоже, что между альбомами Easy Action и Love It To Death вы пережили огромное развитие.

 

Да. На самом деле, Эзрин ничего не стал менять, как мы сами считали. Он просто сказал, «Хорошо, мне понравилась идея которую подкинули твои ребята. Но давайте запишем здесь вот эту партию, а вот эта партия в среднем должна длится 5-10 секунд, и давайте вставим ее в середину песни». Он брал хорошие партии и улучшал их и превращал их в просто замечательные. Конечно же именно Боб Эзрин научил нас всем премудростям – не театральным эффектам, а самой музыке.

 

К моменту выхода альбома Billion Dollar Babies, публика начала понимать, что ты и «Элис» это два совершенно разных существа. Стало ли тебе легче от этого изменения массового сознания?

 

Да, потому что мне не хотелось жить жизнью Элиса. У Элиса был странный образ жизни, это была странная персона, необычная, сверхъестественная. Если бы я попытался жить такой жизнью, то я солгал бы самому себе. Было бы ложью говорить, что я действительно постоянно играю роль Элиса, что я живу в большом, черном доме кишащем питонами боа. Мне казалось, что будет куда интересней, если нас будет двое. Элис жил своей собственной жизнью только на сцене, и я давал ему полную сценическую свободу. Но потом, моя другая жизнь принадлежала мне самому, и она была гораздо разносторонней жизни Элиса, меня привлекали и другие вещи. Я мог играть в гольф, сниматься в кино, мог писать, мог быть мужем…, меня привлекало масса других вещей помимо Элиса. Но я понимал, что все эти другие вещи нужно рекламировать через его поведение на сцене. Меня всегда удивляло, ну почему кому-то должно быть интересно, чем я занимаюсь дома?

 

В 1975 году Боб Дилан назвал тебя одним из самых недооцененных поэтов песенников Америки. Как ты на это отреагировал?

 

Это был один из величайших комплиментов в мой адрес. Скорей всего, после такой оценки я долгое время просто отмалчивался. Меня поразило, что этот человек знает о моем существовании. И в отличии от остальных, я стал еще больше ценить Дилана. Все его песни такие всеобъемлющие и последовательные. Highway 61 Revisited – один из моих любимых альбомов на все времена. Если вы сядете и послушаете этот альбом весь, целиком, вам покажется, что это его Stg. Pepper. Остается только восторгаться этим парнем.

 

В 1978 году для сочинения альбома From The Inside ты сотрудничал с Берни Топином.

 

Мы с Берни были закадычными друзьями, но так получалось, что мы никогда ничего не сочиняли вместе. Мы просто тусовались, пили и играли в гольф и т. д. Потом, после того как я вышел из больницы (в 1978 Купер лечился от хронического алкоголизма), мне захотелось написать о своих воспоминаниях, и о той самой больнице. Я рассказал Берни, что собираюсь начать работу над этим альбомом, и начал делится с ним некоторыми своими идеями, а он, в свою очередь, начал предлагать мне свои идеи. В результате мы написали вместе большинство тех песен.

 

Однажды Дэвид Боуи назвал тебя превосходным эстрадным артистом водевильной сцены, но мне кажется, что он сказал это с некоторым пренебрежением. А было ли какое-то соперничество между тобой и Боуи? 

 

Да, забавно что это все, на что я когда-либо претендовал. Еще один крутой комплимент я получил от Гручо Маокса. Он побывал на одном из наших концертов, и сказал, что Элис – последняя великая надежда водевиля. На самом деле мы были карикатурой на рок-н-ролл, этаким рок-н-рольным водевилем. Но вместе с тем, конечно же мы отображали мрачную сторону рок-н-ролла. Но это всегда было нашим преимуществом, мы были настоящими эстрадниками. Мы не были культовыми артистами, и не стремились продаваться. Мы, не больше и не меньше, стремились продавать себя как забавное шоу. Нас всегда привлекали секс, смерть и деньги, но все эти понятия никогда не ставились на повестку дня.

 

Остановимся на минуточку на религиозной теме. Конечно же, есть различия между христианским автором сочинителем и сочинителем песен-христианином, я так понимаю, что ты последний.

 

Совершенно верно, хотя в моей жизни был такой период, когда я написал несколько христианских песен. Но я думаю, что так происходит в процессе творчества. Я нахожу массу богословия в собственном исполнении. Так было во время работы над альбомом The Last Temptation. Но я также разглядел богословие в песне the Second Coming с альбома love It To Death. Я был воспитан на христианских ценностях, и я считаю, что если ты о чем-то пишешь, то многие библейские идеи появляются в твоей лирике. Иногда, я вспоминаю прошлое, читаю тексты старых песен и думаю, «Ух, ты, об этом же мы говорили в моем кассе воскресной, церковной школы!». Но опять же, я ведь не нахожусь на импровизированной трибуне. У меня глубоко теологические заповеди, вся моя жизнь, но я не думаю, что это отдает сатирой. Не думаю, что я наступаю себе на пятки, надеюсь что нет, когда я делаю свое шоу.

 

Есть ли какие-то написанные тобой песни которые ты не стал бы играть теперь, по религиозным соображениям?

 

Думаю, что у меня найдется мало таких песен. Может быть всего несколько. Но по большому счету, я не сижу и не ломаю на этот счет голову. Да, может быть всего несколько песен, которые мы не играем.

 

Думал ли ты четверть века назад о том, что том, чем сегодня занимается Элис, будут считать скорее скучным?

 

Ты знаешь, когда мы увлечены всем этим шоком, я и не думаю никого шокировать. Кто сегодня самый шокирующий…. Я только что прочел статью о Мерилин Менсоне в которой он говорит о том, что они самая большая мистификация когда-либо выступавшая в Америке. Мне трудно все это переварить, когда он сам столь серьезно относится к самому себе.

 

Да, в этом отношении ты сам образца начала 70-х очень отличаешься от сегодняшнего Мерилин Менсона. В его творчестве нет места юмору или иронии….

 

Это главный консенсус, с которым лично сталкиваюсь постоянно. Люди говорят. «Я видел шоу Мерилина, и я видел твое шоу, и вся разница состоит в том, что у него нет чувства юмора». И меня это удивляло, потому что я читал некоторые его интервью которые мне показались достаточно забавными. Вот уж не знаю, почему он не применяет ряд собственных острот в своем шоу.

 

Простой вопрос: что тебе больше нравится исполнять – баллады или рок-н-ролльные вещи?

 

О, я истинный рокер. Я могу разбавлять свое шоу балладами – Only Women Bleed или Desperado или что-то подобное. Но 95% моего шоу – это тяжелый рок.   

 

Какой возрастной ценз фанатов которые сегодня приходят на твои концерты?

 

Я заметил, что аудитория несколько расширилась – от 15-ти летних до 50-ти летних. Но я вижу только первые 20 рядов, и это в основном молодая аудитория. Удивительно то, что они знают всю лирику. Я могу петь что-то типо Public Animal # 9, и заметить как мне подпевает какой-нибудь 12-ти летний пацан (смеется). И про себя я думаю, «Когда же ты успел выучить слова этой песни?!».