Голливуд можно описать несколькими словами, как нежное резюмирующее представление. Если бы мы применяли эту формулу к Элису Куперу, мы смогли бы описать его только двумя словами: Классное Представление. После нескольких лет борьбы с традиционным мышлением, Куперу удалось справиться с уникальным стилем, который в конце 60-х и 70-х олицетворял растущее беспокойство молодежной культуры. Он оторвал лепесток детей цветов и выкрикивал о разочаровании контркультурой. Когда зарождавшаяся музыка рок-н-ролла доводила бунтарские корни до крайности – когда такие группы как The Who, The Animals, Френк Заппа и даже Beatles озвучивали отверженную ауру поколения – Купер отбросил в сторону весь социальный позор и стал плакатным мальчиком первобытного вопля, он представлял кошмары изгнанников, он выражал на сцене записи преисподней, которые долгое время эксплуатировали фильмы ужасов и новеллы. Он был мистером Ренфилдом – рок звездой!

Но за явной эксплуатацией шока, Купер – готический гуру. Если Дилан и Саймон – Carl Sandburgs поколения. Купер – параноик, шизофреник, убегающий от реальности, с которой он не в силах совладать – очарованный лишениями, однако напуганный, становится рабом. Гений Купера лежит в признании того, что жизнь – это шутка, а мы – кульминационные пункты.

Рекламируя выход бокс сета The Life And Crimes Of Alice Cooper, Rhino Records организовало напряженный график интервью, каждое из которых должно было уложиться в 15 минут. Купер и я были втянуты в дискуссию, которая длилась 45 минут, и когда через несколько дней мы оба поняли какое огромное удовольствие, мы получили от нашего обсуждения монстров, мы договорились о второй 45-ти минутной встречи. “Я устал пересказывать одни и те же старые истории…это интервью просто прелесть!”, сказал мне Элис.

Купер, кроме всего прочего, один из самых милых по духу “монстров,” с которыми я имел удовольствие общаться. Как Карлоф, Прайс и Кушинг до него, он распространяет вокруг себя истинную темноту лишенную само заискивающей помпы. Он говорит о ужасе с уважением к вурдалакам золотого века. Больше, чем любой другой рок музыкант, он – представитель классического ужаса. Как Эрнест Тесинджер, Джеймс Уэйл, Хичькок, и наверное самый подходящий – как дорогой Двайт Фрай – Купер олицетворяет умалишенную душу, но никогда ценой черного юмора, неотъемлемого воплощения готического ужаса. И это восхищение черным юмором внушило ему любовь не только к рок театру, но и к мейнстримовому развлечению. От мыльных опер до шоу Мапетс, Элис Купер – горгулья Хэлоуина, чье лицо и манеры отражают наши самые мрачные мечты, и не забудьте тот факт, что он – оскорбительная пародия на человечество, как и все мы.

Присоединяйтесь ко мне немедленно, когда мы разговариваем о злых и прекрасных вещах и Фреде Жути шок рока – Элисе Купере.

О, да, старые фильмы кинокомпании Universal и RKO – классические картины. Думаю, одним из самых жутких фильмов был фильм “дочь Дракулы”. Я помню, что это было очень странное кино, – наверное из-за главной героини. Я считал этот фильм еще более жутким. Чем оригинального “Дракулу”. Мне был всего годик, когда начали показывать великие ужастики 50-х. Действительно, “Твари из Черной Лагуны” был первым фильмом, на котором я выбежал от страха из кинотеатра. В том месте где оно появляется в палатке, парень заправляет свою постель, а эта тварь сносит ему пол лица – я выбежал из кинотеатра. Я думаю, что это было великолепно! Тогда, мне было лет пять!

О, у него это получилось. Это было великолепно! Знаешь, получился очень жуткий персонаж. И мне очень нравился фильм The Unearthly с Джоном Карадином – этот фильм также пугал меня, где у больного, лысого Тора Джонсона не было глазных яблок. Именно в то время мы по субботам ходили смотреть фильм it Came From Beneath The Sea (“Это пришло из морских глубин”) или It (“Нечто”) или Them (“Они”) или It Came From Outer Space (“Это пришло из открытого космоса”), что-то типо этого, и обычно, я очень ждал показа этих фильмов. Я всегда считал себя вполне обычным парнем, потому что когда я ходил в кино в Детройте, билет стоил 30 центов, и это было круто для детей моего возраста. Всякий раз, когда весь день крутили ужастики, все “нормальные” пацаны в Детройте смотрели их; я был не одинок. Обычно, мы ходили в кино около 10-ти утра и не выходили из кинозала до 6-ти вечера, и это было здорово! Целый день смотреть фильмы. Если ты выходил днем из дома, конечно, ты не шел в кинотеатр. Даже в местном кинотеатре были красные дорожки и мраморные колонны, и такие огромные, готические канделябры – и привратник, который обычно носил такую маленькую шляпу-коробок. Я очень любил ходить в кино, поход в кино был настоящим событием. Признаюсь, у меня дома есть первоклассная видео система, но я люблю ходить в кино. Мне нравится атмосфера кинотеатра. Для меня вечер, проведенный в кино – идеальный вечер.

Мне всегда нравился Zacherley – он был лучшим. В Фениксе, у нас был “Вурдалак-Фредди”. Его показывали после обеда по воскресеньям, и он был таким забавным. Я помню как я сидел перед экраном телевизора и думал: “Вот бы и мне иметь такую работу” - показывать фильмы ужасов и быть телеведущим. Я не изменил своего мнения до сих пор, это была бы классная работенка!

Да, это верно, но я хотел бы вести послеобеденное воскресное шоу или принять участие в вечернем шоу Эльвиры.

Идея грима была почти пантомима, но самая жуткая пантомима – почти клоунская маска, но как ты только что сказал, я взял за основу грима человеческий череп. Все получилось не специально. Я просто дурачился с гримом, и рисовал вертикальные линии, вверх и вниз, и решил, что было бы не плохо добавить такие черные клыки, и я пририсовал их в уголках своего рта. Потом я посмотрелся в зеркало и сказал: “Отлично, это что-то новенькое!”.

Я никогда не использовал “эффект белой тьмы”. Меня постоянно спрашивают: “Сколько времени ты гримируешься? – должно быть несколько часов!”. А я накладываю этот грим минуты за четыре.

Да, это был классический облик. И потом, что не маловажно, это лицо попало на обложки всех американских журналов, и это пошло имиджу только на пользу. Со всех обложек на вас смотрело это лицо Элиса – журналы Forbes, TV Guide, People или Life и т. д.

Нет, в Детройте у нас проходили настоящие казни! Это было великолепное шоу, но сейчас все это в прошлом, потому что, публика, конечно же, пойдет домой и попытается все это повторить. Я страшно поругался с Эн Лендерс (Ann Landers), когда работал с гильотиной и когда исполнял песню Cold Ethyl, это был такой любовный взгляд на некрофилию. И я подумал, насколько это безобидная песня, насколько она опасна для жизни? Это забавный взгляд на некрофилию. Она настрочила большую статью о том, как такие песни влияют на подростков и я подумал: “Отлично, когда в следующий раз произойдет большая вспышка некрофилии, дайте мне знать, о кей?!”.

Да, это всегда была игра в мораль. Элис выходит победителем, ему нравится исчезать во время шоу, но я всегда считал, что ты никогда не должен оставлять зрителей в дурном настроении, так, под конец, в финале Элис всегда получает по заслугам, а потом он воскрешает. Он возвращается в белом цилиндре и во фраке, исполняя School’s Out, с воздушными шарами и конфетти. Я очень хочу, чтобы уходя с концерта публика понимала, что это была лучшая вечеринка с ух участием. Они не уходят в депрессии и не думают: “О, чувак, я хочу выйти из зала и покончить с собой”. Наоборот, они выходят на улицу и думают: “О, это было весело. Это была отличная вечеринка”.

Но ничего не получится, если делать ставку на одно шоу. Уже очень давно группы подходят ко мне, команды, которые жаждут заниматься театром, и я говорю им: “Понимаете, если Деннис Родман не забьет за игру 15 мячей. Он не имеет права красить свои волосы в цвет леопардовой кожи, верно? Да, здесь тоже самое. Если будет звучать дерьмовая музыка в сопровождении кучи театральных эффектов, все будет напрасно. Есть большая разница между Alice Cooper и большинством этих групп, мы записали 15 пластинок попавших в TOP 40.

Мне было лет 17-ть когда School’s Out стал хитом, и я помню, что многие мои друзья считали эту песню праздником лета, но когда я прислушался к лирике, то понял, что эта песня имеет двойной смысл, потому что когда ты пел: “У нас нет класса и нет принципов”, я думал, что слово “класс” не похоже на слово “стиль”. Я решил, что это здорово, можно было трактовать эту вещь по-разному. Но это был гимн “Мы имели все это!”. Плюс долбежка, маршевый ритм, барабанная дробь под строчки: “Конец уроков на лето – конец уроков навечно”. Это драматичная лирика, почти как киносценарий.

Да, публика знает, кто такой Ренфилд, кто такой Фриц, знает этих героев, но я подумал: “Кто же был этот парень? Он снялся в двух самых известных фильмах с монстрами, самых легендарных фильмах всех времен – в “Франкенштейне” и в “Дракуле”. Я помню как тогда я рассчитывал на признательность, а потом появилось имя Двайт Фрай (Dwight Frye) и я сказал: “Какое великолепное имя! Вот о ком надо написать!”. Эта песня стала настоящей данью уважения этому парню, этому замечательному актеру превосходно исполнившего роль сумасшедшего. Когда мне было лет 10-12, выходил один журнал который назывался Dig, и у них был талисман, который они печатали на каждой странице. Это был Двайт Фрай. Ты листал журнал и все время видел его глаза и волосы, он был похож на Альфреда И Ньюмана.

И часто можно было видеть маленький кругляшок с какими-то строчками. Это были реплики этого героя. Я никогда не обращал на это своего внимания, пока однажды не понял: “О, это же парень снимался в “Дракуле” и “Франкенштейне””. Мне выдавали карманные деньги, и я покупал журнал Dig и “Знаменитых Чудовищ Страны Фильмов”. Так что это была странная, прекрасная связь. Для меня он был самым ненормальным персонажем из всех этих старых фильмов ужасов. Он был этим маленьким, дрожащим парнем, и от его голоса тебя бросало в трепет. Даже некоторые из моих голосов, голоса Элиса, как в песне Steven или The Awakening – были скопированы с голоса Двайт Фрая. Этот его смех, “хи-хи-хи-хи-хи”. Я всегда считал, что у него один из самых жутких, самых безумных голосов.

Да, это так. Френк понимал нас. Он был дадаистом, он разбирался в сюрреализме и в своей музыке не гнушался различными средствами воздействия. И это был веселый парень! Он смеялся над хиппи, издевался над политиками и обывателями – он играл со всеми. Еще в начале нашей карьеры мы поняли, кто же такой этот Френк. И мы записали Freak Out и Absolutely Free, и просто смеялись, потому что этот парень был Спайком Джонсом рок-н-ролла.

Мы не понимали, насколько хорош он был, пока не вышел альбом We’re Only In For The Money (“Мы занимаемся этим только ради наживы”). И те пластинки, когда он раскрыл свой талант гитариста, а мы начали внимательно слушать его песни и понимать всю прелесть этого парня. Он был единственным, кто заинтересовался группой Alice Cooper. Когда он увидел нас на сцене, увидел, как за 5 минут мы очистили зал на 6000 мест.

Это была вечеринка в клубе Chita по случаю дня рождения Ленни Брюса, играли The Doors, Пол Бетерфилд и несколько других групп. Знаешь, все были увлечены движением мира и любви, а мы вышли на сцену последними. Я был в костюме розового клоуна, этакий сумасшедший. Знаешь, половина костюма была расплавлена, а вторая половина разорвана. У меня были жесткие, курчавые волосы, грим и все такое. Мы начали играть, выдавая звук в 5000 децибел, и вдруг со сцены полетели искры, а мы не двигались. Думаю, публика просто выскочила из зала. Мы были похожи на клоунов убийц из открытого космоса. Но наша музыка была очень нарочитой, это была не долбежка. Музыка была очень хорошей, мы были очень хорошей группой. Мы очистили зал за пять минут, и в аудитории осталось только трое – Шеп, Френк Заппа, и мисс Памела из группы GTO.

О, да. Тогда наша позиция была такой: “Эти люди никогда не забудут этого. Возможно, они возненавидят нас, но никогда не забудут”. Я всегда понимал, что они (публика) могут люто возненавидеть нас, но они приходили посмотреть шоу, они стояли там и смотрели, и потом, достаточно быстро, публика стала приходить на нас только затем, чтобы испытать, сколько времени они смогут нас выдержат. В конечном итоге, мы стали подпольными любимчиками Лос Анжелеса, мы были группой анти любви.

Так что после концерта в клубе Chita, Френк сказал: “Трудно найти группу с таким же огромным отрицательным зарядом. Я должен заняться ими”. И он никогда не лез в нашу музыку, когда мы начали записывать свои песни. Одним из величайших комплиментов в наш адрес было такое высказывание Френка, когда н услышал как мы играем тему No Longer Umpire. Это была песня на 1,5 минуты в которой темп менялся раз шестьдесят, и тогда он сказал: “Я не смог бы написать партитуру вашей музыки. Я не знал бы как научить свою группу The Mother играть ваши песни”! В ответ на это мы поблагодарили его. В этом плане он был нашим фанатом, и он и предположить не мог, что мы станем популярны. И он искренне считал нас новаторами, и думаю, что он был очень удивлен тем, когда, в конце концов, у нас появились эти популярные, хитовые пластинки.

Я не был с ним знаком, но он знал, кто мы такие, и конечно, я знал кто он такой. Когда мы начали сочинять песню Black Widow, у нас родился классический хоррор персонаж. Либо Кристофер Ли, либо похожая фигура, которая могла записать свою вокальную партию. Конечно, я думал о голосе Винсента Прайса и мы переглянулись с Бобом Эзриным и я сказал: “Если бы мы могли пригласить Винсента Прайса, то это было бы пределом мечтаний!”. Мы позвонили ему, и он откликнулся: “Конечно, я приеду”. Мы послали ему вариант лирики, и когда он приехал в студию, он спросил нас: “Могу я кое-что поменять в лирике?”, а мы в ответ: “Ты шутишь? Делай с этими словами все, что ты хочешь!”. Потом, всего за один дубль он прочел целый отрывок из Black Widow, нам не надо было делать второго дубля. Это был настоящий Винсент Прайс каким мы знаем его и любим, и он проговорил придуманную нами тарабарщину так, словно вся эта околесица была очень важной!

Он был очень забавным, думаю, мы прекрасно провели вместе время. Он был такой смешной, и потом мы также сделали этот отрывок вместе с ним в живую. В Lake Tahoe, мы выступали в отеле Sahara, и Винсент Прайс выступил вместе с нами. Когда надо было играть Black Widow, прожектор высветил его и он произнес свой монолог прямо с балкона – это была наша настоящая классика.

Вот что я скажу тебе. Майкл Джексон пишет чертовски хорошие песни. Я назвал бы его Фредом Астером рок-н-ролла, – никто так не умеет танцевать. Его шоу безупречно, и я аплодирую тому, чем он занимается, потому что он удивителен на сцене. А что касается того видео; он сделал несколько классических вещей. Он тратит на такие ролики кучу денег. Но я пока еще не видел ничего более жуткого, чем Thriller. Когда мы делали Welcome To My Nightmare, шоу должно было быть жутким.

Да, конечно, я вырос на Soupy. Я вырос в Детройте, и когда показывали Soupy, мне было 7-8 лет, и обычно, я шел домой и обедал под Soupy Sales. Я вырос с “Белым Клыком” и “Черными Зубами” – они были великолепны, не правда ли?

Я и сейчас смеюсь от души, когда смотрю старые серии Soupy Sales. Парни у двери, Pookie – помнишь? Куколка, которая обычно показывается в окне, мне это нравится.

Он позвонил нам. Знаешь, это была привилегия, получить тортом в морду от Суопи, потому что за неделю до этого таким же тортом получил в морду Френк Синатра. Так что, когда он позвонил и спросил: “Не хотите прийти и получить тортом?” На что я ответил: “О, старик, для меня это как получить звезду на Голливудской Аллее Славы!”.

Я знал, что нам придется выступить, когда в одной из своих программ Christmas Special Боб Хоп подшучивал над нами. Вот когда ты понимаешь, что превращаешься в семейную реликвию, когда ты ответ на викторине Jeopardy или твое имя попадает в кроссворд в газете New York Times или когда Боб Хоп начинает подшучивать над тобой. Вот когда я понимаю, что являюсь такой же семейной ценностью как Кока-Кола, потому что Хоп не стал бы шутить, если бы он не думал, что 90 процентов людей не знают о ком он ведет речь. Я всегда пытался поместить Элиса в не стандартное для него окружение, и я продолжаю делать это. Я всегда хотел ввести Элиса как американскую школу в места, где ему не место. Знаешь, как кошка, попавшая в птичье гнездо. Я знал, что мы победим, и знал, что люди которые очень сомневались в нашей привлекательности могут решить: “Я не верю в это!”. В глубине своей души, каждый раз, когда я появлялся на популярном шоу, я многих задевал этим, понимаешь?

Да, думаю, что мы переступили отделяющую рок-н-ролл от шоу бизнеса, и теперь все могут наслаждаться шоу. Это был самый настоящий рок-н-ролл, но также и самый настоящий шоу бизнес, и такие театральные актеры как Пол Ньюман, Фред Астер. Мей Уэст. Гручо Маркс – почти все известные голливудские актеры, приходили на шоу Элиса Купера. Не только из-за музыки, но и из-за театральных эффектов и из-за общей организации, и они понимали, что видят нечто до селе не виданное. Так что для любого театрального студента, эти люди по достоинству оценили потенциал нашего шоу. Даже если тебе не понравилась музыка, шоу должно было понравиться тебе наверняка. Это как амфитеатр Солели – не важно какие у тебя вкусы, это шоу не может не нравится.

Я думаю, так происходит потому, что у театра гораздо более богатая история, чем у кинематографа, – хотя театр гораздо более закончен, чем кино. Если ты делаешь что-то провокационное в живую перед зрителями, и это сделано светло, целенаправленно и развлекательно, публика будет относиться к этому гораздо терпимее, когда вы говорите о театре, вы говорите о чем-то приемлемом.

Если бы я был Девидом Коперфильдом, залезал бы в саркофаг, а все эти сумасшедшие клоуны прокалывали саркофаг мечами и потом вдруг, один из клоунов был бы я, публика сказала бы: “Не правда ли удивительно то, что проделывает Девид Коперфильд?”. Но если бы я добавил бы ко всему этому грубую тему рок-н-ролла, ужасную иллюзию, то это уже был бы хэппенинг, прежде, чем люди догадались бы, что это трюк. Другими словами, мы не раскрываем этот трюк до тех пор пока все не закончится и мы обманываем их потому что исполняем рок песню, а представление – это хэппенинг и оно не закончится до тех пор пока зрители не поймут, что только что они стали свидетелями грандиозной иллюзии. Так что мы подходим к этому вопросу несколько иначе, но всегда есть те, кто критикует мое шоу, но аплодирующие такому магу как Девид Коперфильд. И эти люди – настоящие лицемеры.

О, я знаю, это были ужасные проверки. Но и сегодня, когда я демонстрирую этот трюк с гильотиной, я кладу под лезвие свою голову и думаю: “О, чувак!”. Ты знаешь, я постоянно испытываю некоторое беспокойство, когда я доверяю жизнь этой штуковине. Это можно сравнить с прыжком с самолета когда ты веришь в то, что парашют раскроется. А эти виселицы меня просто нервировали, так как каждый раз, когда пол уходил из-под ног, и от реального повешенья тебя удерживало только одно, – струна от пианино и она должна была остановить веревку всего в полу дюйме от тебя, вот настоящее чувство ненадежности. Потому что если струна от пианино защелкнется у тебя мало что получится, ведь ты связан по рукам и ногам.

Конечно. Ведь я научился всем этим трюкам у каскадеров. Мы нанимали профессиональных каскадеров, и мне потребовалось какое-то время, для того чтобы во все врубится, но как только я овладел техникой, я уже мог значительно улучшить шоу. Если ты посмотришь на видео трюк с гильотиной кадр за кадром, то трудно сказать, что все это лишь обман. Такое чувство, что моя голова действительно отлетает. Мы даже подсовывали под гильотину фальшивую голову, что когда ассистент вытаскивал ее, казалось, что голова все еще разговаривает и голова плевалась на него, прямо ему в лицо! Даже без головы, Элис продолжал жить!

Я считаю, что если уж я поднимаюсь на сцену и делаю шоу, а под конец этого представления публика не встает со своих мест и не требует продолжения, значит мне пора убираться из этого бизнеса. Но такого еще никогда не было. Мне все еще нравится заниматься музыкой, а мой персонаж - универсален. Мне сейчас 51 год, но вот Элис вечен, он не стареет!

80-ти песенный 4-х дисковый бокс сет The Life And Crimes Of Alice Cooper уже продается в вашем любимом пластиночном магазине, на пару с DVD Welcome To My Nightmare и домашним видео. К сожалению, на этом шоу Nightmare вы не увидите Винсента Прайса. Он появляется вместе с Элисом в качестве приглашенной звезды в телеверсии TV Special Welcome To My Nightmare выпущенной компанией Warner Brothers. Домашнем видео, которое вышло в свет несколько лет тому назад. Эта запись была в продаже не так уж долго, но фанаты могут найти копию в своем любимом видео прокате или на местном конвеншине поклонников.

Перевод - Дмитрий Doomwatcher Бравый 7.04.2001г.