Интернет сайт RollingStone.com                                              7/06/2000           автор: Jaan Uhelszki

Элис Купер рассказывает жестокую правду.

Элис Купер рассказывает о зле, семейных ценностях и проблеме со змеями.

Бог, Дьявол и Элис.

Как отец основатель шок рока, с обширным каталогом, перевалившим за второй десяток, Элис Купер – урожденный Винсент Даймон Фурнье – мог бы с легкостью почивать на своих лаврах или всецело придаваться свободной жизни знаменитости гольфа. Но тогда, это был бы уже не Элис, верно? С выходом на этой неделе альбома Brutal Planet, своей 24-ой пластинки, Купер доказывает, что у него до сих пор есть чем удивить. Спродюсированный Бобом Эзриным, концептуальный альбом исследующий природу порока сопротивляется душераздирающей декорации ужасно искаженного будущего, отображая само пародию и виселый юмор работ Купера конца 70-х. И еще более исследуя туже самую раскрашенную территорию истоптанную его клоном 90-х Мэрилином Менсоном. Купер демонстрирует еще более тяжелое, заново укрепленное индустриальное звучание, которое напоминает лучшие работы Korn и Роба Зомби.

Rollingstone.com поймал Купера в его ресторане Cooper’stown, спортивном баре с роковыми атрибутами торгового центра, где он репетировал готовясь к своему мировому турне. Человек сочинивший Welcome To My Nightmare искренне рассказывал о своем новом звучании, своих последних паранойях и своих искренне богобоязненных семейных ценностях. Сейчас говорил он жизнь не стоит ничего. Я всегда рискую звучать по старомодному, но я считаю, что технология, атеизм и отсутвие семейных ценностей убивают нас. Это звучит архаично, но я почти уверен в своей правоте.  

Brutal Planet звучит точно между Korn и NIN. Другими словами, ничего похожего на классического Элиса.

Народ так удивляется этому. Я попытался передать энергетику этих групп. Сейчас, я обладаю такой энергией. Я пробовал записать такой альбом уже давно, но считаю, что необходима тема для мотивации, определенная подпитка. Другими словами, я действительно больше не хочу записывать просто 12 рок-н-ролльных песен. Сейчас, существует перепроизводство музыки, так что, если я собираюсь выпустить альбом, то хочу сделать некое заявление. Я хочу вызвать резонанс, хочу создать шоу которое будет иметь поддержку, и желая что-то сказать. Возможно что это будет первое подлинное общественное сознание, которое когда-либо демонстрировал Элис.

Новая песня Blow Me A Kiss предлагает типично жуткий взгляд Элиса на Колумбайн. Как ты относишься к этой трагедии?

Думаю, что мы упустили настоящую проблему. Я верю в Бога и Дьявола, и в песне «Порочный юноша», я рассказал об этом. Сказал о том, что некоторые просто порочны. Некоторые люди были рождены порочными, являясь орудием в руках сатаны, и я убежден в том, что как раз такими и были те парни. И люди посмотрят на меня, засмеются и скажут: «как архаично. Как ты можешь мыслить подобным образом?» Да, прошу прощения – я верю в это. Я убежден в том, что мы просто продолжаем не обращать внимание на тот факт, что все это рождается в классически мрачном, порочном месте.

Brutal Planet – очень мрачная работа. Есть кое-какая достаточно ужасная лирика.

Она ужасна по причине такого заброшенного места. Когда ты видишь сценическое шоу, то просто говоришь: «О, нет, не хотел бы я оказаться рядом с этим местом.» Технология свихнулась и самоуничтожилась. Я – очень оптимистичный человек, но Элис – очень пессимистичен, с позиции нигилиста. Когда я начал сочинять песни для Элиса, если я начинал с позиции: «Хорошо, все будет о кей т. к. технология великолепна, и все испытают на себе некоторый духовный подъем и все мы окажемся в нирване….» Ну уж, нет. Вот слова Элиса: Вовсе нет. Все сойдут с ума, технология поглотит саму себя, а нас оставят драться с придорожными бандитами, бросят с теми, кто будет наслаждаться убийствами. И тех кого они убьют, возможно, они съедят.» Вот что я считаю очень ужасным местом, в которое Элис заберет нас.

Но знаешь, весь прикол в том, нужно сделать на этом акцент и одновременно смеяться над этим. Ты не можешь вот так обрушить молоток на их головы и бросить их там. Музыка должна развлекать, а шоу на сцене должно быть истинным наслаждением, даже не смотря на некую долю мрачности. Но в конце, шоу сродни вечеринке. Ты не можешь разочаровывать зрителей, и я считаю, что большинство групп на современной сцене занимаются этим. Они оставляют зрителей с плохим привкусом на своих устах. Я хочу, чтобы публика уходила с концерта и говорила: «Я побывал на самой лучшей вечеринке».

И потом, они обдумывают это. Я до сих пор вспоминаю те времена, когда тебе отрубали голову.

Зрители вернули это. В начале шоу я играю полководца и конечно же получаю свой десерт.

Вот когда совпадают Элис и Винс. В твоем подсознании есть что-то общее?

Нет. Единственное, что я знаю наверняка, так это то, что Элис ненавидит гольф. Я никогда бы не положил клюшку для гольфа рядом с Элисом, потому что он убил бы ей кого-нибудь. Для него – любой предмет является оружием.

Но все-таки, после стольких лет, ты никогда не встречался с ним?

О, в старые времена, да, когда я пил, не забывай у кого я учился. Моими лучшими друзьями были Джим Моррисон, Джимми Хендрикс, Кейт Мун, Дженис Джоплин. Я был новичком в квартале, а они были моими старшими братьями. Каждый раз, когда Джон Леннон ссорился с Йоко, он приезжал в Лос Анжелес. У нас был клуб под названием “Голливудские вампиры”. Питейный клуб. И обычно он оставался с нами, потому что мы все напивались каждую ночь. Все было таким безумным. И тогда, это было рядовым событием.

Остались ли у тебя старые друзья?

Периодически, я кого-нибудь встречаю. Гарри Нильсон был одним из моих лучших друзей, и почти все мои друзья тех времен – умерли. И я думаю, что причиной того, что я до сих пор не умер является то, что я был следующим поколением, и я понял, что не надо умирать для того чтобы стать легендой. Думаю, что гораздо важнее было выжить.

Говоря о старых друзьях, это правда, что ты отказался от своей змеи?

Змеи нет на этом шоу. Ее не прирезали. Шоу настолько насыщенное, что не нужно что-то еще добавлять.

Не из-за того ли, что змея засрала всю сцену в Лос Анжелесском зале “Дом блюза”, когда последний раз ты выступал с ней?

Нет. На самом деле, если бы нам удалось заставить ее гадить каждым вечером, мы сделали бы это. Я совсем не ожидал, что будет 8 куч размером с доберман пинчера, и змея продолжала срать. И Джонни Роттен был в зрительном зале и он спросил: «Боже мой, ты проделываешь это каждый вечер?» А я в ответ: «Да., просто я не знаю как обращаться со змеей.» Он был поражен. Это был один из величайших моментов на сцене. Едва ли что-то может сравниться с этим, потому что я со всем справлялся. Змея просто продолжала гадить, а публика смеялась, и я ничего не мог с этим поделать. Когда она перестала это делать – весь мой сценический костюм был в говне – а мне предстояло спеть еще 10 песен, и так ужасно воняло, что меня мутило. 30 лет змея никогда не вела себя подобным образом.

Как ты считаешь, твоя автобиография 76 года «Я, Элис», выдержала испытание временем?

Не знаю. Надо бы перечитать ее. Я помню, что в конце книжки я сказал, что хотел бы закончить ее через 10 лет. На самом деле, я должен подождать до тех пор, пока большинство действующих лиц не умрет, прежде чем я смогу про кого-то что-то поведать.