Интернет сайт FMBQ    11.10.03                  автор: Mandy Feingold

Кошмар продолжается: Элис Купер вернулся!

На ряде своих последних альбомов, Элис Купер посещал темную сторону рока. Его театрализованные интонации и религиозная лирика оживили образы апокалипсиса, но все обстоит совершенно иначе, если говорить о его последнем альбоме, The Eyes of Alice Cooper, который продается с 30 сентября. В свои 55, Элис вновь вспомнил о временах веселой, простой, разбитной музыки, и пишет старомодные гимны которые напоминают его самые популярные работы, такие как "School's Out" и "No More Mr. Nice Guy." Новые композиции обладают дряным качеством D.I.Y. что демонстрирует элисовскую ментальность гаражной группы, также как и его забавную «жизненную» лирику. FMQB встретились с рокером когда-то известным под именем Винсент Фурньер в день концерта в Хантсвилле, Алабама для того чтобы выяснить, почему же в 2003, он играет рок образца 1973 года.

Твой новый альбом звучит в точности как старый, добрый Элис Купер. К чему ты тем самым стремился?

Да. Я думаю, что точно такие же цели преследуют такие группы как The White Stripes, The Strokes и The Vines – звучать в стилистике старых детройтских групп - The Stooges, MC5, и Элис, в сочетании со звучанием старых Rolling Stones. Вот чем заняты многие из этих гаражных групп. Это самые настоящие американские группы, типичные представители Среднего Запада, веселое племя рок-н-ролла. Вот что меня в этом привлекает – сырая музыка, – так что мы записали этот альбом за две недели. Мы пошли и записали весь альбом в живую в студии. Я не сторонник всяческих перезаписей. И такой подход демонстрирует насколько же хороша эта группа.

А как тебе работалось с Мадроком, который продюсировал много совремнных групп, такие команды как Godsmack и Powerman 5000?

Да, весь прикол состоит в том, почему я выбрал его, да потому что он работал с другой группой в одной с нами студии. Как-то раз мы вдвоем пошли выпить по чашечке кофе, и он спросил, 'Это твоя группа играет в соседнем помещении?' Я ответил, 'Да,' и он пришел нас послушать. Потом, он сказал, 'Вам надо записать ваш материал в живую в студии. Просто отстроить аппарат, сесть и записаться,' на что я ответил, 'На самом деле, для осуществления своих планов я пытаюсь найти продюсера. Если сегодня мы не найдем себе продюсера, то я сам займусь всем этим.' Он сказал, что свободен на ближайшие 2 недели, вот так мы и записались. Мы репетировали по одной песне в день, делали перерыв на обед, а ночью шли в студию и писали эту тему. Кто-нибудь в группе мог сказать, 'Мне нужно исправить вот эту гитарную партию,' или 'Здесь я сыграл чуть быстрее,' на что я отвечал, 'Ребята, у вас нет шанса. Этот материал нельзя кроить. Нельзя влезать и что-то менять.' И такой подход оживляет музыку. Я считаю, что ты можешь отправиться с песней в студию на неделю и просто кроить там ее до бесконечности пока она не начнет звучать как очень стерильный кусок рок музыки. Или ты можешь просто взяться за дело засучив рукава, записать песню на пленку и передать всю эту энергию, и работая над этим альбомом я стремился именно к этому.

Что до сих пор, спустя все эти годы, вдохновляет тебя на написание музыки?

Я не знаю, наверное, тоже самое, что и Дилана. Я димаю, что у меня есть уникальная возможность что-то сказать людям, также как и у него. Все хорошие сочинители песен имеют свой взгляд на мир и рассказывают о том, что они видят. И я чувствую, что мне нравится писать маленькие виньетки, короткие сюжеты, и потом в конце всегда наступает кульминация или что-то типо этого. Взять хотя бы песню "Bye Bye Baby," кульминационный момент был написан в первую очередь - 'Я разбил сердце в трех разных местах.' Подружка одного парня едет в Нью Йорк и бросает его в Лос Анжелесе, я сказал, 'Мне нравится эта строчка, теперь я должен написать песню на ее основе.'

Замечательно, что на альбоме с вами сыграл Уэйн Крамер [из группы MC5].

Это было забавно, потому что вместе с Джилби Кларком мы записывали демо на песню "Detroit City." Мне захотелось написать оду городу Детройту, потому что я родился в этом городе и там лежат корни моей музыки. В этой музыке слышны Игги Поп, MC5 и Тед Ньюджент и все остальные. И вдруг в студию входит какай-то парень, очкастый блондин в голубой рубашке. Я поболтал с ним 10 минут, и под конец он представился, 'Я Уэйн Крамер,' а я ему в ответ, 'Нет, ты не Уэйн Крамер. Ты его бухгалтер.' Когда в последний раз я видел Уэйна Крамера, у него были черные волосы и черные круги под глазами – он был похож на меня! Я 30 лет не видел его. Я сказал, 'НУ, послушай, мы записываем песню 'Detroit City' и ты должен на ней сыграть. Я хочу, чтобы на этом альбоме был только один гостевой музыкант и ты станешь моим гостем.' Было приятно записывать эту песню.

Музыкальная сцена Детройта все еще активна, как и всегда?

Я думаю, что детройтская сцена теперь активна за пределами самого Детройта. Эминем и Кид Рок – парни из Детройта. Так команда The White Stripes – я считаю их лидерами в направлении «гаражный рок». Да, конечно, сейчас происходит реанимация детройтского звучания.

Так как 30 лет тому назад ты придумал весь этот Шок Рок, как ты думаешь, почему публику до сих пор шокирует этот жанр? Люди так серьезно относятся ко всему тому, что делает Мерилин Менсон, но ведь сегодня ты больше не увлекаешься всем этим?

Я думаю, что публике нужен этот шок, потому что больше на этом свете нет ничего действительно шокирующего. Наверно последней по настоящему шокирующей вещию была книга Мадонны «Секс». И что с тех пор было шокирующим? Все выходки Мерилина – это хорошо сработанная экзекуция. Мне нравится его новое видео с черным Мики Маусом. Офигенно. Его творчество очень интересно, потому что я считаю, что он сломал созданное им же клише, 'я должен играть роль Дьявола', и сейчас он увлекся гротесковым, карикатурным, немецким кабаре. Я думаю, что он действительно создал для себя свою нишу и мне остается поаплодировать этому. Но мы только что были свидетелями всей этой войны по телевизору, так что кого может шокировать зрелище Элиса сующего свою голову в гильотину? Я хочу сказать, я видел в прямом эфире как на экране телевизора какой-то парень взорвал себя в танке! Теперь зрительская аудитория так атакована СМИ, так что очень тяжело придумать что-то шокирующее. Но все дело в том, что уже много лет я не пытаюсь шокировать публику. Теперь я просто пытаюсь развлекать свою аудиторию. Я до сих пор пытаюсь представить рок шоу с барабанными соло и т. д. Есть что-то новое, есть что-то старомодное, но определенно все сделано по элисовски.

Запланировал ли ты что-то особенное в этом году для хэлоуновского шоу?

Мы собираемся, не просто поглумится на поцелуем Бритни/Мадонны. Это просто должно происходить на моей сцене. Конечно, мы представим свою версию этого, и, наверное, это будет более мерзкая версия.

Ты до сих пор наслаждаешься интенсивными гастролями?

Да, потому что сейчас я в лучшей форме, чем когда-либо прежде. Сейчас мне 55 и я в лучшей форме, чем когда мне было 30. Так что я выезжаю на гастроли и даю шоу продолжительностью час 45 минут и прекрасно себя чувствую. Это 28 песен, и мы играем, полностью выкладываясь на сцене. Думаю, что во всем шоу есть только 2 баллады.

Ты никогда не думал уйти из музыки?

Никогда, чем тогда я буду заниматься? Я мог бы сниматься в кино, мог бы писать киносценарии, мог бы писать песни для других групп, и наверное я занимался бы всем этим. Но в данный момент, я думаю, что еще никогда я не был так хорош на сцене, так что я могу продолжать заниматься своим делом. Я всегда говорил о том, что буду выходить на сцену до тех пор, пока буду собирать публику. Но на этих гастролях, почти что каждое наше шоу проходит с аншлагом. Все это говорит мне о том, что я до сих пор востребован публикой.

Ты очень прилично играешь в гольф. Тебе не трудно быть в равной степени хорошим гольфистом и жутким рокером?

Я думаю, это замечательно. Один образ не отделим от другого. Потому что днем я разговариваю с людьми – я иду прогуляться, иду в кино – я никогда не торчу в своем номере отеля. И этим вечером я превращаюсь в этого неприступного персонажа. Днем я доступен для всех; я очень приветлив. Но когда ночью я превращаюсь в Элиса, я воспринимаю все очень серьезно. Это два разных мира. И я думаю, что меня действительно не волнует какой из этих образов, наиболее значим. Мне плевать. Когда этим вечером публика идет посмотреть на меня, они идут увидеть Элиса.

Так твою кандидатуру не выдвигают в этом году в зал Славы Рок-н-Ролла?

Понятия не имею! Это преступление. Я супер профессионал своего дела. Я признанный авторитет среди высшей лиги, и тем не менее кто-то может сказать, 'Нет, я думаю, что Talking Heads круче Элиса.' А я сижу и говорю, 'Ну же! Чего тебе еще надо?'

Они не могут поместить в этот зал Black Sabbath, и я думаю, что это достаточно показательно.

Там что-то происходит, не понимаю, что именно. Я не буду утверждать, что мою кандидатуру забаллотировали. Знаешь, что я об этом думаю? Как в случае с Питом Роузом – я думаю, что кто-то услышал как я заключил пари со своей группой!

Прикольно, как тебя и Оззика одно время считали сатанистами, но теперь у него свое телешоу и все считают его таким милым старичком. Что ты думаешь об этом?

Это просто замечательно. Это телешоу показывает что все мы живем своими жизнями, и потом, у всех нас есть сценическая жизнь. Я знаю лишь несколько артистов, которые живут своим образом и вне сцены.

Как ты сам играющий в гольф.

Точно.