Интернет сайт www.classicrockrevisited.com 30.04.2005г.  автор: Jeb Wright

 

Интервью с Деннисом Данэвеем

(отрывки из интервью)

 

Деннис Данэвей помог создать легендарную музыкальную икону известную под именем Alice Cooper. В отличии от истории, развлекательного бизнеса и даже нашей бабушки известной под именем Алиса, Деннис Данэвей стерся из файлов нашей памяти. Это просто ужасно, что когда-то была группа Alice Cooper – а не отдельные музыканты. На самом деле, люди называли Данэвея, Смита, Брюса и Бакстона равноправными партнерами во всех аспектах группы. В этом интервью, Данэвей вспоминает образование группы пока в далеком 1963 они продолжали учиться в старших классах школы в Фениксе, штат Аризона. Он беспристрастно отмечает, как все участники группы создали имидж Элиса, театральные эффекты и звучание. Деннис путешествует во времени и рассказывает истории о концертах в Аризонской пустыне, о том, как они тусовались с Джимом Моррисоном в Голливуде и проходили прослушивание у Френка Заппы, а позднее работали с Бобом Эзриным. Это интервью – урок истории в лице всех музыкантов группы Alice Cooper, а не одного конкретного человека. Сегодня, Данэвей музыкант группы Bouchard, Dunaway & Smith. Его соратники по группе бывший басист Blue Oyster Cult Джо Бакард и оригинальный ударник группы Alice Cooper Ни Смит. Этот коллектив выпустил два альбома, Back From Hell («Возвращение из Ада») и Live in Paris («Концерт в Париже»), и работает над третьим. Большинство песен написано в соавторстве с Яном Хантером. Их карьеру нельзя назвать успешной в отличие от тех времен когда Деннис был музыкантом группы Alice Cooper, BDS это лишь творческий выплеск вдохновения. Похоже, что Данэвей доволен своим прошлым, настоящим и будущим. Он в хорошем расположении духа и получает удовольствие от жизни. Но тем не менее, он опасается, что его вклад в музыку может быть вычеркнут из истории. Читайте, чтоб узнать пбольше о начале карьеры группы Alice Cooper и узнайте о том, как рождался театр группы и ее классические песни.

Сколько лет ты играешь вместе с Нилом?

Впервые я джемовал с ним году так в 1968. На тот момент я уже был знаком с ним. Сначала, я познакомился со своей будущей женой, которая была сестрой Нила; я стоял в публике и прикалывался над Нилом, потому что в старших классах он стучал в конкурирующей с нами группе. Она повернулась ко мне и начала кричать на меня. Не очень то веселое начало для завязывания отношений!

Почему вы играете вместе?

Главная причина заключается в том, что Нил – один из величайших барабанщиков в мире. И нельзя вот так просто выйти на улицу и отыскать такого же хорошего ударника. Я получаю от работы с ним огромное наслаждение. У нас было похожее детство и мы выросли слушая одну и ту же музыку. Если бы мне нужно было назвать пять моих любимых барабанщиков, то я бы назвал Джина Крупу, Кейта Муна, Джинджера Бейкера и Нила – выходит только четыре, не так ли. И Нил назовет вам тех же самых музыкантов. У нас сложились не простые отношения. Мы работаем в одной упряжке, но потом мы продолжаем общаться вне музыки, и вместе с семьями проводим наши каникулы. Мы также прекрасно ладим как люди. Группа Alice Cooper была замечательна тем, что среди музыкантов состава возникали трения, но это были хорошие трения; за счет этих споров ты продвигался к своей цели. Эти разногласия были важны, потому что за счет них мы шли вперед. Тем самым мы не скатывались к банальщине.  Мы постоянно ссорились. Каждому хотелось быть лучшим в своем деле. Все вместе мы всегда работали ради общей цели, и никто никогда не тянул одеяло только на себя. Мы были демократической группой. Мы никогда не забраковывали чужие идеи. Тебе просто нельзя было отказаться от своей затеи, пока все остальные не попробуют применить ее по отношению к себе. Частенько, если мы обыгрывали ту или иную идею, то потом, она оказывалась куда лучше, чем она представлялась нам в начале, и тем самым мы могли двигаться в новом направлении. Мы могли выносить что-то на голосование, и это даже могло привести к расколу, ведь нас же было пятеро. Если никто не прислушивался к моей идеи, то все оставалось, как есть. Никто не имел права, проявлять какое бы то ни было недовольство.

Ко всему прочему Нил – очень успешный агент по продажам недвижимости. 

Он уже давненько занимается этим. Жизнь в нашем штате очень дорогая. Когда мы едем на гастроли, выступаем в клубе Whiskey или же попадаем в Зал Славы Рок-н-ролла и т. д., мы зарабатываем деньги. Но вот когда мы возвращаемся домой, мы тратим все свои накопления, не работая какой-то период. Нил знает, как ему заработать на жизнь. Меня же, по большому счету, волнует только музыка. Впереди у нас много работы. Если ты послушаешь Live in Paris, ты поймешь, что выезжаем лишь за счет широкого микса. Наше звучание не обладает большой плотностью, но вместе с тем это все еще грандиозный звук. Даже и не скажешь, что в группе играет всего три человека. Такая тенденция прослеживалась и в группе Alice Cooper. У нас было два ритм гитариста и периодически, Боб Эзрин поигрывал на клавишных. Когда в группе играют два гитариста, тогда басист обязан цементировать общее звучание. Мне не нравилось постоянно играть в нижнем регистре, потому что так поступали все прочие басисты, а мне хотелось быть таким самобытным музыкантом. Вот почему я выделялся, например, играя припев в "Schools Out", потому что я играл в одной связке с Нилом. Припев в "Schools Out" заканчивается на ноте G.  Любой басист сыграет вам эту ноту в низком регистре, но я играл ее на октаву выше. Я поступал так из-за манеры игры Нила, а он уже сделал акценты на низы. Я намеренно сочинял такие басовые партии. Если томы, басовые барабаны и бас гитара имеют низкую настройку, звук становится таким кашеобразным.

Ты стоял у самых истоков группы Alice Cooper.

В школьном ежегоднике я прочитал запись Элиса, что он мол хочет сколотить группу. Это было в 1963.

Я тогда еще не родился.

Я просек тему. Этот паренек подошел ко мне и спросил, "У тебя нет желания стать хорошим басистом?" На что я ответил, "Я играю на гитаре с 1964", а он в ответ - "Вау."

Я знаю, что ваше первое выступление состоялось на школьном шоу «ищем таланты».

Это была такая пародия. Как только мы оказались на сцене, нам это по настоящему понравилось. Еще до этого шоу, я уже горел желанием играть в группе. В 1963, я посмотрел кинофильм «Геркулес На Свободе». Тогда это был такой «двойной показ». Сначала показывали диснеевский мультик про Питера Пена. Между картинами был перерыв. У меня не хватало мелочи для того, чтобы купить себе поп корна, так что я остался на своем месте. И тут не сцену вышли «Дуэйн Эдди и Бунтари». Они сыграли три или четыре песни. Я сразу же понял, чем я хотел бы заниматься в жизни. Они задали жару. В моей семье всегда звучала музыка. Моя папочка играл музыку. Мы ходили в гости к моей бабушке, сворачивали в гостиной ковер, сыпали на пол соль, так нам было гораздо легче танцевать степ.  

Я знаю о том, что сначала в группе у тебя ничего не получалось.

Когда мы выступали под именем the Earwigs, мы даже не играли на инструментах. Я взял гитару у своего отца, но я не знал ни одного аккорда. Элис одолжил у своего отца гавайскую гитару, но понятия не имел, как играть на ней. Джон Стюарт одолжил у кого-то гитару и делал вид, что играет. На барабанах у нас тогда играл парень который бегал с нами в команде по треку. На самом деле, под именем the Earwigs мы выступили всего два раза. На втором выступлении мы реально играли. Мы научились играть на инструментах очень быстро. Мы пригласили в группу Глена, потому что он действительно умел играть на гитаре. Каждый день, после школы, мы шли домой к Глену и разучивали в основном песни Rolling Stones. В конечном итоге, мы стали очень хорошей ковер группой. Когда мы решили заняться сольной деятельностью, я действительно думал заняться абстракционизмом. Я познакомился с Элисом в художественном классе. Нам обоим нравился сюрреализм. Я хотел, чтобы наша музыка звучала как абстрактная картина. Я играл музыку, в которой даже уже не было аккордов; вместо этого, просто такие звуковые коллажи. Своим альбомом Pretties for You мы в какой-то степени опередили время, но, тем не менее, мы все равно голодали. Мы очень любили экспериментировать. Тот ранний период нашего творчества породил массу идей, которые потом имели свое продолжение. Все это не получилось в одночасье. Мы несколько лет вынашивали идеи мрачного персонажа Элиса. Все началось, когда мы написали песню "Fields of Regret." Когда мы были ковер группой, Элис чувствовал себя в своей тарелке. Он мог гнуть свою линию, но при этом изображал себя этаким Миком Джаггером или Полом Баттерфилдом. Когда же группа решила играть песни только своего собственного сочинения, Элис просто растерялся. Все могло быть просто замечательно на репетиции, но тот короткий промежуток времени, пока мы играли на сцене, он поворачиваться к публике спиной. Он не мог встать к зрителям лицом, потому что он не знал как же ему вести себя. Я подкинул идею придумать для каждой песни своего отдельного героя. Вот в теме "Nobody Likes Me" пелось о подростке, у которого не было друзей. Нам хотелось, чтобы Элис пел эту песню из окна. Вместо этого, из-за напряженки с деньгами, мы достали плоскую дверь. Элис уверенно чувствовал себя в этой роли. Именно на теме "Levity Ball" характер Элиса проявил себя в полной мере. Элис представлял себе призраков танцующих в комнате. Элис до сих пор придерживается на сцене именно такой манеры поведения – он оглядывает сцену, вглядывается в пустоту, так, словно он что-то видит в комнате, но на самом деле, там ничего нет. Лирика песни "Fields of Regret" была навеяна библейской темой. Эта песня начиналась с таких грандиозных аккордов, а потом все сводилось к басовой партии, а затем вступал Нил, а потом уже гитарист играл свою партию. Все повторялось, когда один музыкант играет свою партию, эту тему подхватывает другой и играет уже что-то свое. Потом в дело вступает сам Элис и рассказывает о порочном влиянии на сознание. Во время исполнения этой песни, Элис превращался в такого мрачного героя. Как только мы вышли на сцену в Голливуде и начали играть, публика начала негодовать и выходить из зала, потому что мы были для них слишком странными. Дайте мне перевести дух! В Голливуде все странные. 

Выходит, что вы были слишком странными для Голливуда!

Представь себе. Конкретно на этой песне Элис превращался в темную личность. С нами оставалось фанатов десять, и они досиживали до окончания концерта. Я говорил, "Элис, нам нужно сочинить побольше таких песен. Это будет наша фишка. Такие темы получаются у нас лучше всего." И для усиления такого эффекта я написал тему "Black Juju". Как раз тогда, когда семена, посеянные на альбоме Pretties for You, начали давать свои всходы. Но нам не удалось совершить прорыва на следующем альбоме, Easy Action, потому что мы были на гастролях и едва ли даже у нас были какие-то песни, когда мы оказались в студии, чтобы записать альбом.   

Я думаю, что это очевидно на этом альбоме. 

Без сомнения. Сложилась такая ситуация, когда менеджмент решил, что мы обязаны выполнить контрактные обязательства, так что мы просто замучились судиться с ними.

Вот когда вы не могли элементарно заработать на пропитание.

Нет эти проблемы с питанием никак не были связаны с выходом этого альбома! 

В начале вашей карьеры, имя Alice Cooper носила группа, а не певец? 

Если кто-нибудь входил в комнату, и начинал обращаться к Элису, называя его Элисом, тогда он игнорировал их. Тогда эти люди не добились бы расположения группы, потому что имя Alice Cooper носили пять человек. В авторстве песен стояло имя Alice Cooper, но это значило, что мы все в пятером написали ту или иную песню и должны все вместе поучать авторские отчисления. Мы рассчитывали, что публика должна будет принять это, но на самом деле этого так и не случилось. Нас это не особо то и заботило, но ужасен сам факт, что наши имена были стерты из истории.

В ретроспективе, неужели вы не думали, что публика будет смотреть на Элиса и думать, "Он и есть Элис Купер."   

Хорошо, что хоть обо мне сейчас еще кто-то помнит. Едва ли кто-то моложе 40-ка лет знает о том, что я живу и здравствую. Когда я говорю, что играл в группе Alice Cooper, люди думают, что я был одним из 50-ти парней, которые за все эти годы играли в его группе. Они все хорошие музыканты и нет ничего дурного в том, что они делают. На самом деле, у Нила сохранился контракт, подписанный самим Элисом, в котором говорится, что мы все обладаем правами на это имя. Я владел своей долей, также как и он, но ведь он и есть Элис. Мы сохранили наши дружеские отношения; мы не начинали со всеми подряд судится, когда вставал вопрос о правах на имя и наследие. 

Когда вы начали эксплуатировать театральные элементы своих шоу с Элисом?

С самого первого концерта под именем The Spiders который состоялся еще в высшей школе на Хэлоуин в 1964. Мы развесили на сцене паутину, которую мы смастерили из сетки. Я и Элис писали очерки в журналистском классе, а другой парень, который учился с нами в том же журналистском классе, и помогал издавать журнал GEOTEEN. Мы склеили картонный гроб. Другой наш приятель из команды бегунов ложился в этот импровизированный гроб. Мы заканчивали играть одну песню. И пока решали, какую песню мы будем исполнять дальше – тогда, мы еще не знали, что такое сет лист (концертная программа). Так или иначе, пока мы решали, что же мы будем играть, этот парень вылезал из гроба и корчил из себя такого идиотского вурдалака. У него было белое, загримированное лицо и черные подведенные глаза. Как только он заканчивал свою пантомиму, он ложился обратно в гроб, а мы играли нашу следующую песню. Это был наш первый настоящий концерт когда мы играли все выступление и эти игровые элементы можно увидеть и в современном шоу Элиса.

И с тех пор вы решили развивать эту фишку?

На самом деле, мы начали развивать эту тему, когда нас наняли играть в местном клубе. Нас нанял один человек и сказал нам. Что мы ему очень нравимся, но от название Earwigs придется отказаться. Это именно он подкинул идею с пауками. Нам всем понравилось это название, и мы решили, что на сцену мы будем выходить во всем черном. Потом он сказал нам, что мы будем играть в паучинном гнезде. Мы решили сконструировать сцену, перед которой будет натянута паутина, а мы будем играть позади нее. У него было много связей с местными ди джеями, так чтобы по местному радио рекламировали шоу в его клубе с паучинной святыней. Мы слушали радио передачу и узнав об этом и спросили владельца клуба, где находится паучинная святыня. Он сказал, что мы сами должны решить. Нас можно было назвать тремя партнерами – мы были как шесть компаньонов пытающихся создать свое представление, которое должно было состояться в ближайший уикенд. В некоторых местах под ковровым покрытием не было настила, так что нам приходилось смотреть, куда мы ступаем. Все получилось просто замечательно. Мы должны были стоять в темноте. Клубная группа должна была стоять на другом конце комнаты на сцене и вся публика должна была смотреть в этом направлении. Когда они смотрели, на другом конце комнаты должен был загораться яркий свет, а Паучиная Святыня оживала. Я отметил, что каждая группа которую нанимали играть в этом клубе была очень популярна около месяца. Владелец заведения высасывал из них все соки, а потом выбрасывал. Я сказал парням, "Я считаю, что на каждом своем концерте мы должны демонстрировать публике что-нибудь новенькое, так чтобы не успеть надоесть местной публике." И каждый уикенд мы придумывали что-нибудь новенькое, нечто не виданное ранее, а через неделю мы уже отказывались от этого эффекта. Мы построили огромное колесо из клеенной фанеры и покрасили его флюарисцентной краской. Оно должно было, очень быстро крутится. Мы назвали его «Цветным Колесом». Дошло до того, чтобы начали выступать два раза в уикенд, и каждый вечер, мы придумывали что-нибудь новенькое. Наконец все наши выступления выделялись какими-нибудь эффектами и за вечер мы трижды выходили на сцену. Мы все это придумывали спонтанно, в последнюю минуту. В один из вечеров мы все вышли на сцену завернувшись в туалетную бумагу и мы бросали бумажные рулоны в толпу. К следующему концерту, мы нашли в задней комнате старый, железный таз для купания, потому что они хотели установить в клубе новую ванную, что конечно же было только на руку для Джей Циса в Фениксе, Аризона. Так что Элис забирался в эту старую ванную и начинал жестикулировать так, словно был Джорджем Вашингтоном крестящим индейцев племени Дэлавер, а мы выносили его вместе с ванной на сцену.

Какие-нибудь знаменитые группы играли в том клубе?

Там выступали The Yardbirds. Тогда, кроме нас никто не знал, кто такие эти Yardbirds. Тем вечером мы разогревали их, и вся наша программа состояла из одних ковер версий Yardbirds. Они были поражены этим. Вот прикольно, тогда мы были ковер группой, но никто не знал ни одной песни из нашего репертуара. Мы всегда играли стандартные номера с альбомов, и ни одного хита. Все думали, что Yardbirds переигрывали наши песни. Когда Глен вышел из задней комнаты, он высыпал все столовое серебро с подноса, и мы воткнули вилки себе в волосы. Вместо слайда Глен играл на гитаре ложкой – потом он не раз применял этот трук. На песне "Black Juju" он использовал ложку вместо слайда. Джеф Бек увидел это, подошел, забрал у Глена столовые приборы и использовал все эти предметы во время выступления Yardbirds.

Тогда никто ничего подобного не делал?

Да, это было в 1966. Если ты можешь назвать все это театральными эффектами, то тогда мы занимались всем этим театром. Именно тогда The Who крушили на сцене свои инструменты. Хендрикс поджигал свою гитару, потому что он подражал Who. А немного позднее, многие театральные элементы взял на свое вооружение Джим Моррисон.

И за это его частенько арестовывали.

Мы дружили с The Doors. Когда Pink Floyd проводили свое самое первое турне с Сидом Барретом, они останавливались в нашем доме. На самом деле, мы провели спиритический сеанс, когда группа жила в Topanga Canyon. Джим Моррисон принимал в нем участие. Также присутствовали остальные музыканты Doors и Алвин Ли. И мы присутствовали на студийной сессии Doors. 

Наверное, сейчас все эти события кажутся такими классными. 

Царил замечательный дух товарищества. Все это было еще до того, как группы начали конкурировать друг с другом. Тогда команды тусовались вместе. Ты помнишь такую банду The Tubes?

Конечно.

 

Когда я в первый раз я джемовал с Нилом, это было в пустыне. Самая последняя модель телефона имела два электрических выхода, и к ней можно было подключится. Мы взяли два усилителя, а Нил взял с собой малый барабан. И ночью можно было видеть Млечный Путь, впереди был чистый горизонт. Столы для пикника все еще были теплые, после того как весь день они простояли под палящим солнцем, а звезды выстроились в линию вместе с вершинами гор. Можно было выглянуть в окно и увидеть, как в темноте горят кошачье глаза. Дикие кошки ждали, когда участники пикника оставят для них остатки еды; нашей публикой в тот момент были эти горящие глаза в пустыне. Кто-то узнал, что мы собираемся организовать это выступление, и публика начала подтягиваться. Намечалась такая грандиозная вечеринка, что на самом деле, мы не смогли бы больше джемовать. Музыканты из Феникса ездили туда и джемовали. Все ребята из группы The Tubes присутствовали там. Тогда, они называли себя the Beans. Действительно, тогда их дорожником был Фи Уэйбилл. В один прекрасный вечер он стал их вокалистом, когда оригинальный певец так и не появился. Фи Уэйбилл и The Tubes глумились над нами, все из-за того, что мы разыгрывали этот театр на сцене.  Особенно над нами смеялся Фи. 

Возможно, он и смеялся над вами, но я думаю, что он внимательно следил за вашей карьерой. И в этот момент вы решили продолжать развивать этот театральный стиль?

Мы решили развивать это направление, когда уехали из Феникса. Мы были большой рыбой в меленьком водоеме. Когда мы приехали в Лос Анжелес, там было огромное множество музыкантов которые не могли получить работу. Можно было пройтись по бульвару Sunset и увидеть рекламные афиши, что в оном клубе выступают Doors, Buffalo Springfield играют в другом клубе, а Хендрикс в третьем. Можно было прийти в любой клуб, в любой из вечеров и на сцену поднялся бы Хендрикс, подключился и остался бы играть с тобой до глубокой ночи. Тогда, заработать на хлеб было очень не просто. К счастью, одна девчонка увидела, как мы играем и нас пригласили выступать в клубе Cheetah. Был такой старый фильм, который назывался  «Загнанных лошадей пристреливают», который снимали в одном старом танцевальном зале. Его снимали как раз в этом клубе.  В 20-х и 30-х годах здесь проводились марафонские танцы. Это заведение находилось прямо на пирсе, над океаном рядом с парком Pacific Ocean. Это было старинное здание, которое попытались превратить в произведение искусства, обшив его огромными листами нержавеющей стали, а на потолке смонтировали эту безумную, навороченную светоустановку. И там было две сцены тоже сделанные из нержавейки. Одна сцена была высотой 4 фута, а справа от нее была смонтирована другая сцена, в 5 футов выстой.  Там всегда играла одна фанк группа, мы и группа the Doors. Дженис Джоплин тоже выступала там. Buffalo Springfield давали там свой последний концерт. Именно там я впервые увидел Doors. Это было одно из лучших шоу, которые я видел в своей жизни. Они сыграли почти все песни со своих первых двух альбомов.

Когда же в кадре появился Френк Заппа?

Ну, мы голодали...

Опять без пищи!

Прототипом героини Кейт Хадсон из фильма «Почти Знаменит» была Памела Дебердже, которая написала книжку «Я с группой». Она была знаменитой группиз, но также играла в группе GTO. Пэм играла в этой команде вместе с Мисс Кристин и Мисс Мерси – были еще и другие девчонки, но я их всех уже не помню. Элис встречался с Мисс Кристин.  The GTO жили в подвале старого, бревенчатого коттеджа на Laurel Canyon Boulevard, этот дом в свое время построил знаменитый, старый ковбой Том Микс.  В этом коттедже жил Френк Заппа, но он постоянно гастролировал. Мун Юнит еще была малышкой, которая всюду постоянно ползала, а Мисс Кристин была нянькой. Они с Элисом были так похожи, что когда вместе они шли по улице, казалось, что это гуляет парочка близняшек-трансвеститов. У них была одинаковая поза и походка, что превращало их в парочку вопросительных знаков. Нам нравились GTO. Мы приходили и ошивались в бревенчатой хижине, но Заппы постоянно не было дома.  Мы просили девчонок передать Заппе, чтобы тот пришел взглянуть на нас. Мы понимали, что он единственный человек который достаточно экстравагантен для того, чтобы понять нас. Мы также знали о том, что он является владельцем записывающего лейбла. Он обещал прийти, но все так и не приходил на наш концерт. В конце концов, однажды, он все таки пришел посмотреть на нас. Мы проделывали один из своих сценических трюков, в тот раз – «Огненную Клетку». Мы смастерили такую раму которая была усеяна разноцветными, пластиковыми флажками. Наш роуди – который на самом деле был рабочим сцены у Pink Floyd когда они проводили свое первое американское турне, которое пришлось прервать из-за безумия Сида Баррета. Тем не менее, этот роуди остался с нами и стал нашим дорожником. Он должен был поджечь те флаги. Когда пластмасса начинала плавиться и капать, это создавало классное звучание и за падающими каплями тянулись струйки дыма. Это был крутой эффект, если вы стояли в стороне в двух или трех футах, но мы стояли на стадионе для игры в бейсбол и тогда было ветряно. Он даже не смог бы поджечь те флаги. Мы попросили Элиса придумать какой-нибудь способ как нам поджечь все это, но у нас так ничего и не получилось. После шоу мы сожгли все наши декорации, потому что у нас ничего не вышло. Заппа был там, но он был вынужден уйти еще до нашего выступления. Мы пошли на встречу с Мисс Кристин и попросили ее узнать, когда он будет дома. Она сказала нам, что он будет дома завтра и что мы должны приехать в девять часов. Мы прошли весь путь пешком, от Голливуда до Topanga Canyon. Те кто жил в Лос Анжелесе могут не поверить, что мы прошли такое длинное расстояние, но это правда. Не забудьте, что еще в школе Элис и я бегали в марафонской команде. От такого длинного перехода я протер свои ботинки до дыр. Отвлечемся на секундочку от нашей темы, как то раз к нам пришел Джим Моррисон и Глен показывал ему как мы сносили свою обувь от пешего перехода в Голливуд. В ту ночь, когда Моррисон уехал от нас – мы жили на склоне большой горы – он решил, что дойдет до Голливуда пешком, а перед этим он снял свои ботинки, выбросил их со скалы и ушел во тьму. На следующий день мы приехали в Санта Монику. И у офиса Doors лежали провода от старого автомобиля. Уже был день и вот появляется Моррисон который шел по этим самым проводам. Он подошел к нам и спросил, "Где я могу купить себе ботинки?" Мы рассказали ему об одном местечке, где продавались классные ботинки, но нужно отрезать с них пряжки. Мы пошли в тот магазин и он купил себе несколько пар ботинок, а у Глена был нож с выкидным лезвием и он срезал с его ботинок пряжки. Возвращаясь к Мисс Кристин: Элис и я возвращались от Заппы и Элис сказал, "Я очень хочу вернуться и скажу ребятам, что нам надо приехать к Заппе в девять часов утра." Я подумал, что она ничего не сказала про утро. Когда мы вернулись в Topanga, Элис убедил меня. Мы не спали всю ночь, играли наши песни и кипятили наши струны, потому что у нас не было денег для того, чтобы купить себе новые. Мы приехали домой к Заппе и постучались в дверь в девять часов утра. Мисс Кристин открыла дверь и была шокирована. Мы ввалились в дом и установили наш аппарат, не смотря на ее протесты – прямо перед спальней Заппы. Мы начали играть, и открылась дверь. Мы даже не видели его головы. Только его руку, он жестикулировал и просил своим жестом прекратить играть. Он вышел к нам и сказал, "Дайте мне выпить чашечку кофе и я вас послушаю." Наша музыка ему понравилась и он подпевал нам. Над Pretties for You он проработал с нами всего два дня. В первый день он продюсировал нас, но вот во второй, он заболел гриппом, и нам самим пришлось мучится и выправлять ужасный звук. Заппа решил, что он не будет устанавливать никаких разделительных кабинок. Он хотел, чтобы басовый усилитель стоял рядом с барабанами, потому что ему хотелось, чтобы человек проезжающий в машине на улице, решил, что он слышит репетицию гаражной группы, – и ему удалось добиться такого звучания!  Бы сказал, что на записи было слишком много баса, так что мне приходилось играть с минимальной громкостью, но басов все равно было в избытке. На самом деле, пластинка пробилась в чарты. Она была на последних позициях, но все же попала в чарты. На обложке альбома была нарисована девушка которая показывала свои трусики. Вулворт заявил, что они не продадут альбом с такой обложкой. Пришлось снимать диски с продажи и лепить предупреждающие стикеры. 

И довольно таки быстро вы пришли к выпуску альбома Love It to Death. 

Мы уехали из Лос Анжелесе после выхода альбома Easy Action. Нас достала такая «чемоданная жизнь». На самом деле мы уже начали отчаиваться, потому что мы выпустили уже два альбома и ни один из них не имел особого успеха. Нам казалось, что именно в Детройте нам будут рады. Мы занимались тем, что я называл «Гастроли по методу Зорро». Мы могли играть в Сиэттле, Бостоне, Фениксе и Флориде. Мы не могли сами выбирать, где мы будем давать очередной концерт. Это было совершенно не предсказуемо.  Иногда мы могли выступать в одном городе, а потом просто оказаться на окраине другого. Детройт принял нас с распростертыми объятиями. Как только мы появились на детройтской сцене Игги Поп начал надевать на себя блестящие костюмы, а MC5 стали гламурной группой. А мы сами переняли у них высочайшую энергетику. Сан Франциско славился лояльным отношениям к своим местным группам, но Детройт был просто влюблен в свои команды. Все зрители поднимали кулаки в воздух и громко топали своими ногами. Если ты не был очень энергичным артистом, тебе было не место на этой сцене. Мы научились играть еще жестче. 

Но вам не удалось сделать гламурным теда Найджента. 

В то время, он одевал перед выходом львиную шкуру, и размахивал на сцене своими яйцами! Однако, The Stooges, делали что-то принципиально новое. Это была первая панк рок группа. Тогда, в концертном зале не было открытого партера. Игги спрыгивал со сцены, все разбегались, и он падал на пол. Нам повезло, публика приняла нас как детройтскую группу.

Была ли песня "I'm 18" столь популярной в Детройте?

"I'm 18" совершила прорыв в Канаде. Эту песню запустила в эфир одна женщина диск жокей. Нил и я поехали в Феникс и я сидел с ним когда он получил награду от местного муниципалитета. Тем вечером, я, Нил и Элис играли "Schools Out". Ночью, я пошел в бар, так как только там можно было перекусить глубокой ночью. И вот я сидел в том баре и ждал, когда же мне принесут мой сендвич, когда ко мне подошел какой-то паренек и попросил меня пересесть за его столик. Он сказал, что его маму зовут Розали Тумбли. Что она диск жокей, которая крутила в эфир "I'm 18." И весь вечер я просидел, попивая мартини и болтая с Розали. Она работала на радио станции, которая располагалась в Уиндсоре, Канада, как раз через реку от Детройта. Тогда в Канаде остерегались Америки. Пока Джек Ричардсон не открыл двери спродюсировав альбом Guess Who, там царил полный застой. На этой новой радио станции крутили много хороших канадских групп, так что они решили, что будут крутить только песни о Канаде. Боб Эзрин и Джек Ричардсон продюсировали Love It to Death, так что эту пластинка считалась канадской.  Розали сказала, что как только она услышала первые строчки песни, она тут же поняла, что эта тема станет хитом. В то время диск жокеи занимались тем, что проталкивали группу. Находились такие придурки которые подходили к ней и говорили, что она не должна крутить песни, потому что мы убивали цыплят! Она прониклась этой песней и стала гонять ее в эфире. На третий день, весь персонал радио станции собрался у нее в аппаратной и попросил ее прекратить крутить эту песню. Она сказала мне, что это был просто идеальный момент, когда начали звонить настенные телефоны. Она сказала им, "Вы что хотите чтобы я перестала крутить самую популярную песню в истории радио станции." Я сказал ей, что телефоны звонили потому что это мы названивали с просьбами включить эту песню! Она опровергла мои слова и сказала, что в конечном итоге радио станция запустила эту вещь в мощную ротацию, как было во времена битломании. Они ставили "I'm 18" через каждые пять песен. Они загоняли эту тему так, что даже мне она до чертиков надоела.

Когда же Боб Эзрин начал работать с группой Alice Cooper?

Мы считали, что у группа the Guess Who выпускает великолепные синглы. Тогда, радио станции диапазонов AM и FM были двумя разными животными. AM крутили хитовые синглы, тогда как на FM радио гоняли длинные альбомные песни. Для того, чтобы продвинуть тот и иной альбом в массы, нужно было раскручивать его на AM. Мы, также как и наш менеджмент, решили, что нам надо нарулить такой же звук как у the Guess Who, Джо Гринберг и Шеп Гордон начали доставать Джека Ричардсона. Если Джек приезжал в Чикаго, тогда телефон начинал звонить в номере его отеля, как только он появлялся там. Они замучили его до смерти. Не думаю, что кто-то в группе знал об этом, правда. Джек не хотел связываться с нами, и все из-за нашего имиджа и репутации. У Джека был молодой помощник, который хотел стать продюсером, и звали этого парня Боб Эзрин. Тогда Боб был совсем юным. Джек и Боб пришли на наш концерт и сказали нам, что они уже готовы работать с нами, и просили прекратить доставать их постоянно.  Джек Ричардсон утверждает, что все было иначе. Он говорит, что он сказал Эзрину, "Иди, оцени их звучание." Боб рассказал нам правду! Мы часто играли, и публика не выдерживала и уходила из зала. Нас любили байкеры, но вот все остальные ненавидели нас.  Если публика не уходила, тогда мы бросали им цыпленка, и тогда они уходили. Мы играли в нью йорском клубе Max's Kansas City. Мы прибыли туда, и в зрительном зале было всего пять человек. Мы очень расстроились. Тогда нас вся эта ситуация расстраивала. Тем вечером, все, кроме меня, решили, что не стоит выходить на сцену.  Я говорил, "Чем меньше зрителей в зале, тем больше распространяемых слухов!" Глен сказал, "Почему бы нам не выступить и не запустить очередной слух." Мы в самом деле не хотели выходить на сцену, но в конце концов это было не в нашем стиле, и мы выступили. Мы дали самое порочное, самое скандальное свое выступление. Тем вечером, мы были тотальным разрушением. Мы играли на максимальной громкости. Так вышло, что одним из пяти человек той ночью оказался Боб Эзрин. Он подошел  нам и сказал, "Я продюсер Боб Эзрин. В вас есть что-то особенное, и я раскрою ваш потенциал, записав вашу пластинку." На что мы ему ответили, "Мы никогда о тебе не слышали, но это не важно." Особенно Бобу понравилась песня "I'm Edgy." Мы не хотели его разубеждать, и говорить, что на самом деле эта песня называется "I'm 18."  Это показывает, с какой враждебностью мы тогда к нему относились. Потом Боб приехал на ферму. Конкретно в тот вечер я оделся к костюм лягушки. Синди всегда говорит, что когда я улыбаюсь, я похож на лягушку. Моя бас гитара на которой я играл на альбоме Love It to Death была зеленого цвета и я также называл этот инструмент лягушкой. Теперь эта басуха стоит в Зале Славы Рок-н-ролла. Так или иначе, в тот вечер она купила дома лягушачью маску, которая была сделана в виде такой головы лягушки. Я одел на себя эту маску, и был одет во все зеленое и я решил, что не буду разговаривать до тех пор пока Синди не поцелует меня, а потом я поцелую ее в ответ. Пришел Эзрин и единственный человек который решил поздороваться с ним был музыкант в костюме большой лягушки. Я только и смог что сказать, "ribbit." Боб спрашивает, "Мистер Лягушка, а еще кто-нибудь есть дома?" Боб Эзрин был просто не заменим для этого периода существования группы Alice Cooper. Мы понимали, что нам нужно записать несколько хороших песен после провала альбома Easy Action. Майкл Брюс уже сочинил несколько великолепных гитарных рифов и кроме того, мы все стали лучше как музыканты. Боб появился в подходящее время. Элис говорит о том, что Эзрин заново научил нас играть на своих инструментах, но это не правда. Мы уже поднаторели как группа, просто Боб появился в удачное время.  "I'm 18" был затянутым номером, эта песня шла минут пять. Боб сократил ее и превратил в коммерческий хит. В этом плане Эзрин сыграл неоценимую роль, к тому же только он мог прийти в студию на следующий день и вспомнить что и как мы сыграли накануне. Нам недоставало катушечного магнитофона для того, чтобы сделать запись, и когда мы наконец-то нашли такой аппарат, у нас не было денег на то, чтобы купить пленку! Мы потеряли много замечательных идей потому что никак не могли вспомнить как тот или иной кусок был нами сыгран. Боб приходил и рассказывал нам, как и что мы сыграли. Я и Нил очень экспериментировали. Каждый раз, мы как говорится начинали с чистого листа. И мы сочиняли по двадцать разных вступлений к каждой отдельной песни, прежде чем решить на каком же конкретном варианте нам остановится. Работая в такой манере, мы тем самым создавали тотальных хаос. Все просили меня, и Нила остановится, на каком-нибудь одном варианте, но к воскресенью мы могли сочинить 12 различных вариантов. Я думаю, что все остальные просили нас остановится. Эзрину такая наша творческая манера совсем не мешала. Я мог играть какие-то совершенно безумные пируэты, и в какой-то момент он подпрыгивал и говорил, "Вот оно. Сыграй здесь в иной тональности, и мы остановимся на этом." Он помогал нам решить на какой же партии нам остановится. Мне очень нравилось работать с ним. Сейчас Боб живет по соседству со мной. Он постоянно в разъездах, но Нил и я видимся с ним время от времени. Он живет настолько рядом, что я могу взять с дороги камень и бросить и попасть в его дом.

Для прорыва группы The Alice Cooper была выбрано идеальное время.

Это было подходящее время. Еси бы мы записывали Pretties for You в то же время, что мы работали над Love It to Death, тогда бы мы не осуществили нашего прорыва. Мы всегда пытались отражать то, что творилось вокруг нас.

Когда же начал формироваться имидж порочного Элиса?

На альбоме Love It To Death. У нас появились "Black Juju", "The Ballad of Dwight Fry" и другие песни, когда Элис пел о каких-то страшных вещах.  Не думаю, что мы игрались с этими вещами, пока не вышел диск Killer. Конечно, у нас уже был сильный сценический имидж. Другим элементом, о котором никто не знает, был Чарли, наш светотехник, он был пионером своего дела. Публика приходила на наши концерты, а потом для своих живых выступлений Rolling Stones пользовались идеями Чарли. Чарли опережал свое время, это было просто потрясающе. Свет на сцене очень помог в деле формирования персоны Элиса. Как только Элис начинал идти в определенном направлении, потом это имело очень сильное развитие. Все это получалось таким мощным отчасти потому что мы заставали публику в расплох. Один из моих любимых концертов состоялся у нас в маленьком клубике в штате Орегон, прямо на берегу моря. Мы приехали на место, и владелец клуба спросил, "Кто эти девушки?" Он сказал нам, что мы сможем играть только пол часа. И за эти пол часа на сцене мы решили продемонстрировать все то, на что мы были способны. Они так и не врубились в то, что мы использовали их цыплят, прежде, чем мы уехали и еще до того как осели перья. Другой замечательный концерт состоялся у нас в Канаде, в клубе под названием The Rockpile. До этого мы выступили на фестивале мира в одной программе вместе с Джоном Ленноном – как раз тогда и произошел тот случай с цыпленком. Все решили, что мы убили цыпленка, но на самом деле кто-то из публики прибил его. После этого выступления, мы приехали в тот маленький клуб.  На фестивале мира был один парень, который рассказывал всем, что они могли бы приехать в этот клуб и все разбить, и что там будут играть фольк артисты. Он решил, что Алиса Купер – это фольк певичка. Мы приехали, и он спросил нас, "А где же Алиса? Вы не будете играть." На что мы ему ответили, "Обещаем, что мы будем вести себя очень тихо." Мы не сдержали своего обещания. Все в зрительном зале спали в своих спальных мешках в тот момент, когда мы поднялись на сцену.  Элис начал лупить по микрофонной стойке молотком, и можно было видеть, как постепенно просыпались все эти зрители в зале. Так словно все эти люди вылезали из своих коконов. Под конец выступления мы решили показать им настоящий аттракцион и облить их водой. Когда мы это проделали, в зале уже никто не спал. Владелец клуба решил не платить нам, так что Шеп подошел к нему и сказал, "Ты хочешь чтобы все узнали, что группу которая только что отыграла с Джоном Ленноном ты принял за каких-то фольк певичек? Ты владелец якобы самого модного клуба в Торонто и ты даже не знаешь кто играет в одной программе с Джоном Ленноном?" Тот парень заплатил нам, и конечно же, через пару недель, он попросил нас сыграть у него еще раз. Когда мы приехали тюда, в зале все еще лежали перья.

После выхода альбома Love It to Death все стало иметь коммерческую основу?

Диск Killer вышел, когда такая музыка была в моде. Это была наша первая пластинка, записывая которую мы понимали, что к нашим творениям прислушиваются. Мы не знали, возымел ли альбом Love It to Death хоть какой-то резонанс. Успех – это хороший стимул для творчества. Нас так распирало от энергии, что мы выгорали изнутри.

Некоторые из песен с альбома Killer вызвали негативную реакцию у представителей записывающего лейбла.

Наш менеджмент имел над нами тотальный художественный контроль. Менеджмент группы The Alice Cooper был персоналом группы Alice Cooper которые не знали нас, но все они знали Элиса. Шеп Гордон единственный парень в менеджменте которого знали все. Они не знали кто такой Джо Гриндберг, но при этом они были партнерами. Мы имели над всем контроль. Мы сами решали как будет выглядеть обожка нашего альбома, когда большинство тех современных групп даже не знали какого цвета будет их обложка, пока альбом не поступал в продажу. Некоторые артисты даже не знали, как будет называться их новая работа. Джон Маленкемп даже не знал, что он выступает под именем Джон Кугар, пока он не увидел свой альбом. У нас был очень хороший менеджмент.  Они могли нервничать в студии, потому что мы часто смеялись и прикалывались. Мы вели себя так намеренно.  Для меня тогда были важны четыре вещи. № 1 – сочинение песен. № 2 – запись этих песен в студии. Исполнение песен на концертах и наше театрализованное шоу. Мы сами создали все наши сценические декорации. Все музыканты оригинальной группы были равноправными партнерами. Я предложил Элису носить грим. Нил придумал все эти трюки со змеей. Это была настоящая, полноценная группа. Я не хочу занизить вклад самого Элиса, но принято считать, что все это только лишь заслуга Элиса.

Как вы справлялись с негативной реакцией на группу Alice Cooper? Все считали вас каким-то исчадием ада.

Когда мы играли в Лос Анжелесе, у нас были такие деловые партнеры, которые по настоящему ненавидели нас. Мы могли читать интервью, в которых они глумились над нами. Когда же мы начали идти в гору, многие из них изменили свое мнение и стали помогать нам. Может быть им не хотелось, чтобы однажды все узнали, что когда-то они считали нас полным говном.

Я имел ввиду негодование родителей, когда взрослые не хотели, чтобы их дети слушали группу Alice Cooper. Вас удивила такая реакция?

Я думал, что они не правильно поняли такие песни как "Dead Babies." Это была песня о родительской небрежности. Тогда, на нас в самом деле давила строгая цензура. Мы угробили целый альбом, потому что на обложке были изображены трусы. Это очень удивило меня. Мы должны были быть шокирующими, но нам приходилось шокировать в рамках тяжелой цензуры. Если ты выходил за пределы заданых рамок, тогда твой альбом продавался бы только из-под нелегально. Телевиденье в упор не замечало нас, потому что они боялись, что наши рекламодатели обворуют их. Мы выступили в Цинцинати, и тот фестиваль впервые транслировался в живую. Мы играли в одной программе со Stooges, Grand Funk Railroad, Mountain и многими другими. В тот вечер Игги прошелся по рукам зрителей. Наше выступление транслировали на всю страну, и в середине нашего шоу нас отрубило большинство местных телестанций. Впервые программа прерывалась на середине рекламным блоком. Нил сделал себе голубой глазной грим, и он посылал поцелуи в камеру. Во всем нашем шоу был определенный элемент юмора. Люди отнеслись к этому более серьезно, чем мы вообще-то предполагали.

Но это вас совсем не беспокоило?

Мы привыкли к тому, что люди ненавидели нас; нас было за что ненавидеть. Нас ненавидели с самого начала нашей карьеры. Мы все еще бегали в школьной команде по кроссу когда мы решили отрастить себе волосы. Наши волосы были достаточно короткими по сравнению с прическами the Beatles но не смотря на это когда нас видели посторонние люди они пытались согнать нас с дороги на обочину проезжая в своих пикапах. Даллас Тейлор был барабанщиком, который играл на первом альбоме группы Crosby, Stills & Nash. Он играл в одной группе из Феникса которая выступала в одном клубе который назывался JD's совладельцем которого был Уэйлон Дженнингс. На сцене этого клуба приобрела популярность Линда Ронстад. На верхнем этаже располагался клуб Country & Western с опилками на полу и туда приходили люди которые любили подраться. Внизу располагалось заведение под названием The Psycodelic Dungeon («Психоделическая Темница»). Во время антракта, все поднимались по лестничному пролету, и выходили на один этаж, который выходил к парковке. Там всегда проходили серьезные кулачные бои. Ковбои избивали длинноволосиков. В одну из ночей музыканта из группы Далласа Тейлора убили там. После этого случая он переехал в Лос Анжелес и устроился работать на телеканал CSN. Мы выросли в подобном окружении. И в местной газете Феникса можно было прочитать такие истории, "На рассвете, один ковбой поймал длинноволосого юношу на своей территории и подстриг его ножницами для стрижки овец и случайно отрезал ему кусочек уха. Не правда ли, прикольно!" Так что мы привыкли к ненависти в наш адрес. Ведь сам рок-н-ролл должен быть неразрывно связан с высокой энергией, скандальностью и порицанием родителей.

Кто написал лирику песни "No More Mr. Nice Guy?"

Майкл Брюс.

А такая лирика писалась с учетом персоны Элиса Купера?

Когда Майкл сочинял песни, он писал их с личной точки зрения. Когда люди слышат, как Майкл Брюс поет на сцене, они утверждают, что он поет как Элис Купер. Вся фишка в том, что Элис поет как Майкл. В начале нашей карьеры, песни менялись независимо от признания, но "No More Mr. Nice Guy" была истинным воплощением Майкла Брюса, начиная от гитарного рифа и заканчивая лирикой. Эзрину даже не нужно было ничего менять. Песня попала, что называется в яблочко.

А что ты скажешь о "Schools Out.?"

Это был скорее коллективный вклад. Когда нужно было написать окончательный вариант лирики, в репетиционной присутствовала вся группа. Я помню, что мы остановились на одной конкретной строчке. Как-то после обеда мы сели и попробовали придумать продолжение. В конце концов, мы сказали, "Нам совершенно ни к чему все эти рифмы." И тогда у нас все получилось. Вот если бы мы сидели в ресторане, то тогда бы мы все вместе обсуждали каким должно быть наше следующее театральное шоу. Если бы мы ехали в микроавтобусе, тогда мы все бы обсуждали, какими будут наши новые сценические костюмы.  

Теперь мы знаем, что Донован был гостевым вокалистом на теме "Billion Dollar Babies", а также, что Дика Вагнера приглашали сыграть соло в некоторых песнях. А какие еще известные гости играли на классических песнях группы Alice Cooper?

Рик Деррингер сыграл соло в песне "Under My Wheels." Один из первых наших концертов в Нью-Йорке состоялся в клубе Steve Paul's Scene. Мы шесть дней играли в первом отделении у The McCoy's. Рик вместе со своим братом играл в этой группе. В Нью Йорке мы были новоиспеченными звездами. Рик ходил с нами на Time Square и сказал нам, что мы должны побывать в заведении Nathan's Hot Dog. Мы ответили ему, что мы вегетарианцы. На следующий день они решили, что мы обязаны зайти в ресторан и открыть все бутылки с кетчупом и горчицей. Рик не помнит, что делал это, но мы то помним. Рик жил через улицу от офиса нашего менеджмента и торчал в этом офисе чаще, чем мы сами. Когда мы приезжали в город, мы встречались там с ним. Мы записывали альбом Killer, и Рик позвонил и узнал о том, что мы работаем в студии. Мы позвали его и попросили прийти со своей гитарой. И в этот момент мы как раз записывали "Under My Wheels", он пришел и тут же сходу записал свое соло. Я был в восторге от того, что он сыграл на альбоме, но мне также понравилась и работа Глена на этом альбоме. Я расстроился от того, что соло Глена так и не попало на пластинку.

Как же так получилось?

Сложно объяснить. Группа должна была попасть на обложку журнала Newsweek, но мы что называется «пролетели» и все из-за новостей о Уотергейтском скандале. Рассказывать о том, что такое Уотергейт тоже самое что объяснять сложные причины распада группы. Определенная группа лиц способствовала этому расколу. Многие были недовольны тем, что музыкантов группы оттеснили на второй план. Были наняты определенные люди, которые дистанцировали нас от Элиса. Остальные музыканты группы дрались для того, чтобы сохранить этот союз. В этом деле были замешаны мощные силы. Лично я не хотел иметь с этим ничего общего. На самом деле я был единственным, кто бился зубами и когтями, стараясь удержать группу от распада. Майкл уже решил для себя, что в будущем группы ему нет места. У него уже было написано много песен в стилистике "Yesterday" the Beatles. Если бы он принес в группу песню под названием "I Love You Girl" («Я люблю тебя, малышка»), тогда мы изменили бы название и лирику на "I Want to Kick My Puppy" («Я хочу отпинать ногами моего щенка»). Майклу просто хотелось записать свои песни и, чтобы в них ничего не надо было менять, подгоняя под наш имидж. Майкл пришел и заявил, что он хочет записать сольный альбом, а потом пришел Нил и сказал тоже самое. На самом деле группа согласилась взять годичный отпуск, потому что мы непрерывно гастролировали и записывались. Большинство групп выпускает по одному альбом за несколько лет. Мы же выпускали по два альбома в год, к тому же придумывали новые концепции, создавали декорации прямо по ходу гастролей, так больше кроме нас никто не делал. Все уже были на грани безумия. Если у нас было два выходных, то это уже считалось настоящим чудом. Если у нас выпадал выходной день, то, как правило, нам нужно было ехать на следующий концерт. Группы не зарабатывают денег на своей первой записи, пока эта запись просто не становится мега успешной. Ты зарабатываешь свои деньги, когда у тебя есть возможность передохнуть и обновить свой контракт со своим лейблом или же перейти на другой лейбл, когда ты можешь пойти, и что-то себе купить. Ты должен быть достаточно успешным артистом для того, чтобы иметь влиятельное лицо которое может вести переговоры о заключении мега прибыльного контракта. Наша группа как раз и подошла к такому этапу. Партнеры по менеджменту и тот светотехник уволились. Вместо распределения денежных потоков начался раскол между деловыми партнерами в менеджменте группы, разборки среди светотехников и самих музыкантов коллектива, с точки зрения прибылей такой раскол был выгоден только двум людям – Элису и Шепу. 

А ты сам то пошел бы с Элисом, если бы он пригласил тебя?

Когда мы решили взять годичный отпуск, я сказал, "Элис, когда тебе понадобится, басист, позвони мне." Но он так и не позвонил мне. Нил, Майкл и я были больше, чем просто нанятые музыканты. Это не просто, когда внезапно каждый из пяти музыкантов думает, что предлагаемая им идея - лучшая. Приходится все отсортировывать и выбирать действительно лучшую идею. Гораздо легче сказать, "Я хочу сделать вот это", и все с тобой согласятся, "О кей, бос." У нас не было этого самого боса. У нас было пять музыкантов искренне предлагающих свои идеи. Новаторство приветствовалось в первую очередь. Мы были первой группой в истории рок-н-ролла которая отправлялась на гастроли со своим сценическим светом. Мы были первыми музыкантами, эксплуатировавшими яркий, броский имидж в одежде и мы были одной из первых групп отрастившей себе хаеры до задницы. Мы были первой группой гастролировавшей со своей собственной сценой. В этом мы были первыми, и сегодня все работают именно по такой схеме.

Почему Глену было трудно жить после работы с Элисом?

В конце своей жизни, Глен прекрасно себя чувствовал. Он звонил мне и проигрывал по телефону написанные им песни, и мы часами обсуждали их.

А что ты скажешь о Майкле?

Майкл бесподобен на сцене. Кгда ты слышишь как он играет, то замечаешь как его звучание похоже на элисовское. Никто не может играть гитарные рифы, как это делает он. Глен и Майкл были новаторами гитары. Одна гитара могла звучать как злой шершень тогда как вторая выдавала резкие, чистые партии. Майкл играл чистые партии, тогда как партии Глена были искаженными и очень эмоциональными. Они были очень важны для звучания группы. Глен был способен всего одной нотой изменить общее направление песни. Это большая редкость, когда в одной группе два гитариста играют в совершенно разной манере и при этом очень слаженно. За всю нашу карьеру было всего лишь одна – две песни, когда было трудно сказать, кто играл какую-то конкретную партию. Майкл всегда играл центральный риф, пока Глен наворачивал искаженные подкладки. Они оба хвалили стили друг друга. Одна гитара играет одну партию, а вторая что-то другое, и в какой-то момент песни они обе сливаются воедино и играют ведущие гармонии. 

А у тебя не возникает никакого чувства обиды, что Элис Купер стал частью Американской поп культуры, тогда как группа которая помогла создать все это так и не получила должного признания?

Есть такое дело. Меня не волнуют денежные вопросы, меня волнуют вопросы творчества. Когда я слышу как кто-то говорит о моей творческой заслуге и приписывает мои достижения другому музыканту, меня это задевает куда больше, чем финансовые проблемы. Я ненавижу историю о том, что у Элиса не было выбора, что он был вынужден идти дальше без нас, потому что мы якобы отказались носить костюмы и эксплуатировать театральные фишки. Мы – те кто придумали этот театр. Именно я долбил всем по голове и настаивал на том, чтобы мы делали именно театрализованные шоу. Мне нравится Элис. Я считаю этого человека очень талантливым. Я думаю, что любой человек покупающий билет на его шоу, потом выходит из зала после концерта и понимает, что он не зря потратил свои деньги. Он господствует на сцене как ни один артист в мире. Когда три четверти его шоу состоит из наших песен, тогда мне хочется знать, где же новые идеи, где это самое новаторство? Все новаторские идеи иссякли с распадом оригинального состава. Ну назови мне хоть одну такую же крутую фишку как змея на сцене, смирительная рубашка или гильотина, все это было придумано оригинальной группой. Сейчас это очень хорошая ретро группа. Элис работает с очень профессиональными музыкантами, которые пытаются воссоздать чужие идеи и задумки. Большая часть зрительской аудитории просто не видела оригинального шоу. Для меня не существует группы Alice Cooper без оригинальных музыкантов.